Мурат Булгучев: «Предпринимательская жилка в ингушах заложена на генетическом уровне»

Неспособность предвидеть распад Советского Союза была самым крупным провалом аналитиков в XX веке. Эксперты хорошо осознавали недостатки советской модели и, прежде всего, ее поставленной с ног на голову экономики, не способной к конкуренции.

Уникальное стечение различных обстоятельств, совокупность многих драматических событий в итоге и привело к крупнейшей, по словам Президента России Владимира Путина, геополитической катастрофе ХХ века.

Вместе с тем, несмотря на то, что после нее прошло более четверти века, в нашей стране, в том числе и самом молодом субъекте федерации — Республике Ингушетия, все еще присутствуют трудности экономического характера. Прежде всего это касается малого и среднего бизнеса.

О сложившейся сложной ситуации, возможных путях ее преодоления и многом другом мы беседуем с доктором экономических наук, профессором, деканом экономического факультета Ингушского госуниверситета Муратом Булгучевым.

— Мурат Хамзатович, вы были участником прошедшей недавно в Назрани конференции «Создание высокопроизводительных рабочих мест — стратегия роста для России и Республики Ингушетия», организованной аппаратом Уполномоченного по защите прав предпринимателей в Ингушетии. Там, в качестве основной, поднималась тема пресловутой дотационности нашей республики. Вынося ее за рамки беседы, давайте поговорим в целом об экономике нашей республики, которая, как известно, возрождалась и строилась с нуля, а многие утверждают, что даже с минусовой отметки. Что прежде всего нам важно поддержать, в какие направления вдохнуть силы, вложить ресурсы?

— Вопрос, конечно же, сложный: вычленяя какую-либо деталь из механизма, общей картины его функционирования не создать. Тем не менее, я бы подчеркнул высокую значимость для нашего регионального развития программ по поддержке стабильной занятости, развития молодёжного предпринимательства, семейного бизнеса и бизнеса, ориентированного на социальные услуги населению.

Не секрет, что жизненный путь человека начинается в стенах родительского дома, что основой любого национально-территориального образования является семья. Такая группа людей считается ядром общества. Семья необходима человеку для формирования личности и постоянного совершенствования, в конце концов — сохранения своего человеческого рода. И естественно, главным требованием для создания успешной семьи является ее материальное обеспечение. Прошли, к счастью, времена, когда в нашей стране товаропроизводителям запрещалось всё. В советский период о частной собственности на средства производства не могло быть и речи, в сельском хозяйстве единоличник имел право содержать лишь одну условную голову скота, земля без исключения участка, на котором стоит твой дом, принадлежала государству. То есть на официальном уровне были свёрнуты все инструментарии свободной рыночной экономики: аренда, лизинг, франчайзинг и т. д.

Вместо участия в экономической деятельности домашних хозяйств, предпринимателей и государства, как это требует экономическая наука, последний общественный институт сосредоточил в своих руках все производственные ресурсы. Несмотря на вводимые различные внутрихозяйственные «новшества» — коллективный подряд, хозрасчёт и прочее, эта система канула в Лету, так как в ней отсутствовало главное требование рынка — конкуренция, которую заменило пресловутое «социалистическое соревнование». До сих пор в стране и регионах, включая и нашу республику, вопросы собственности на землю и произведённый продукт требуют научного обоснования. Иначе не избежать социальных катаклизмов. Речь о том, что главные наши усилия должны быть направлены на «создание» свободного человека, не оторванного от семьи.

— Практика последних лет показывает, что, несмотря на санкционную изоляцию России ведущими странами мира, задел, созданный в свободной экономике в последние пару десятков лет, не позволил стране скатиться к ситуации 90-х годов, когда, скажем, за продуктами питания, предметами первой необходимости выстраивались очереди. Значит ли это, что мы движемся в правильном направлении, хоть и с ошибками?

— Ошибок, действительно, наделано много. Вместе с тем, благодаря разработке блока нормативно-правовых актов по разгосударствлению экономики, нам удалось выстроить такую схему материального производства, когда с каждым днём в хозяйственный оборот вовлекается больше ресурсов, в том числе человеческих. Но до полного снижения числа людей, находящихся за чертой бедности, далеко.

Одним из толчков развития нашей республики стала федеральная программа «Социально-экономическое развитие Республики Ингушетия на 2010-2016 годы». Много социальных объектов введено в строй, модернизировалось животноводство и садоводство, улучшились дороги, создана новая инфраструктура, развивается туризм, повышается занятость населения. Это вдохновляет людей, создает стимул и перспективы будущего. Однако без создания научно обоснованных производств содержать эти объекты будет невозможно.

Прежде всего нужно готовить специалистов. У нас сложилась ситуация, когда в последние годы набор организаторов производства, тех же управленцев и экономистов, в Ингушский государственный университет сокращается. В текущем учебном году дошло до того, что по представлению Северо-Кавказского федерального округа в Минобрнауки России по направлению «Менеджмент» не набрали ни одного бакалавра или магистра, а экономистов профиля «Бухгалтерский учёт, анализ и аудит» на бюджетную форму обучения зачислили в числе семи бакалавров и двух магистров. Для сравнения: на магистратуру по филологии дали 100 мест. Здесь налицо факт отсутствия системы. У Института экономики и права нет лицензии, Пятигорский филиал закрыт. В Ингушетии традиционно дефицит управленцев и экономистов. Обучающаяся на стороне молодёжь не возвращается.

— Что же тогда делать, это тупик?

— Отнюдь нет. Ресурсный потенциал Ингушетии, тем более России, позволяет создавать многие направления хозяйственной деятельности. Ретроспективный анализ показывает, что наш регион от реализации энергоносителей с 1915 (!) года взамен не получал ничего. Например, за истекшее столетие из недр Ингушетии выкачано 400 миллионов тонн высокооктановой нефти стоимостью 170 миллиардов долларов США. Вывезено для нужд оборонной промышленности десятки тысяч кубометров буковой древесины. Отгружено сотни тысяч тонн продукции сельского хозяйства и т. д. (на заметку тем, кто упрекает нас в «дотационности», — авт.). Однако простой подсчёт показывает, что, к примеру, от стоимости отгруженной нефти на социально-экономическое развитие этой территории оставили 0,07 процента.

Потенциальные сырьевые возможности горной Ингушетии в своё время исследовал известный учёный химик и хозяйственник Дмитрий Менделеев. Сырьевые источники нашли, а перерабатывающую инфраструктуру не создали до сих пор. Бензин и газ в республику завозятся по неоправданно высоким ценам.

— И какой выход, по вашему мнению, существует, чтобы выправить эту ситуацию?

— Отсутствие в республике промышленной индустрии наталкивает на мысль, что у нас нужно развивать народные промыслы, сельское хозяйство и переработку его результатов. Каждому товаропроизводителю должна быть представлена независимость в производственной деятельности. Этому должен отвечать и семейный бизнес. Возникает вопрос: кто будет обучать бизнесу начинающего предпринимателя? Возможности «бизнес-инкубатора», как мне представляется, используются неэффективно, эта структура работает как ведомство. Давно доказано: если молодой предприниматель чувствует реальную поддержку со стороны общества, то он быстрее раскрывается.

Представителям малого бизнеса за 9 месяцев текущего года региональным Фондом поддержки предпринимательства выдано 20 займов на общую сумму 13,0 млн руб. А портфель по микрозаймам составляет 262,6 млн. руб. На взыскании просроченной задолженности числятся 338 дел на сумму 128,7 млн рублей, в арбитражные суды передано 248 исков, на стадии подготовки в судебные органы находится ещё 90 дел на сумму 59,5 млн рублей.

Очевидно, что здесь не беседы и предупреждения важны: в систему должна быть встроена мотивация. Тем более руководством республики признаётся, что малый бизнес является основой нашего экономического и социального развития.

— В нашей республике бóльшая часть населения проживает в сельской местности, и обеспечена хуже, чем городская. Какие перспективы у предпринимателей на селе?

— Конечно же, и здесь есть свои «измы». В основном, предприниматели в селах заняты производством сельхозпродукции в личных подсобных хозяйствах (ЛПХ). Такие типы хозяйств по законодательству не являются коммерческими. Его владелец не имеет права реализовывать излишки продукции. Для этого он должен перейти в статус индивидуального предпринимателя (ИП). Только тогда ему отведут сельхозугодья, и он станет владельцем крестьянско-фермерского хозяйства (КФХ). Чем больше в сельском поселении число таких хозяйств, тем активнее появляются фирмы по переработке сельхозпродукции, сервиса, маркетинга, холодильные установки и т. п. Развивается вертикальная и горизонтальная кооперация, ускоряется интеграция.

В ЛПХ, ИП и КФХ Ингушетии производят несравненно больше продукции на единицу используемых ресурсов, чем в государственных унитарных предприятиях (ГУП). Уточнять, какой путь должен пройти крестьянин, чтобы стать законным фермером — вопрос отдельный, связанный со многими процедурами и факторами, скажем — банковским кредитованием сельхозтоваропроизводителей и т. д. Но, подчеркну, нужна система поддержки не экономики как таковой, а того, кто её создаёт. Доля так называемых в управленческой науке «белых воротничков» должна быть регулируема. Скажем, готовят специалистов аграриев, а выделывать овчину некому. Мелкого рогатого скота разводим мало, имея горные пастбища, а со стороны завозим их в большом количестве. Сейчас планируется завезти яков, но почему-то и следа не осталось от тех 100 голов, которые закупались на бюджетные средства в 90-х. Серые хищники тут оказались не при чём.

— К слову, о ГУПах. На моей памяти несколько их реорганизаций, всевозможных разговоров об их неэффективности в рыночную эпоху. А они все еще «живы»...

— ГУПы были эффективны в периоды поднятия целины, освоения Дальнего Востока. Но деятельность этого института организации аграрного производства в Ингушетии ничем не мотивирована. Забавно и грустно, например, выслушивать, когда объявляют: «...начался сев озимых в хозяйствах, подведомственных Министерству сельского хозяйства». В странах с традиционно рыночной экономикой это ведомство, как правило, называют Министерство сельского, лесного хозяйства и продовольствия. Властных полномочий, кого куда назначать или увольнять, кому какую землю отвести — у него нет. На то есть администрации соответствующего уровня форм — муниципальная, региональная, федеральная. Деятельность ведомства должна быть сосредоточена на научно-технологической и сбытовой политике. Так, к примеру, на отдельные виды продукции товаропроизводителю доплачивается до 70% средств за единицу реализованной продукции, хотя главная проблема в той же Европе — перепроизводство сельхозпродукции.

— В последнее время, в том числе с учетом постепенного развития туристической отрасли в республике, у нас все громче говорят о важности поддержки на всех уровнях народных промыслов. Вы тоже так считаете?

— Безусловно, поддержка этого направления позволит в некоторой степени решить вопрос занятости сельского населения. Для населения Ингушетии — это и экологически чистый, и традиционный вид деятельности, продукция, которая широко известна не только у нас, но и за пределами республики. Поэтому развитие народных промыслов — это учёт накопившегося опыта населения, рациональное использование сырья от основной деятельности, скажем, шерсти и овчины, организация лечения и отдыха людей на местных природных запасах сырья и ресурсах — минеральной воде, лечебные грязях, лекарственных травах и т. д. Когда-то производство промыслов и ремёсел в Ингушетии было налажено на высоком уровне. В них трудилось несколько тысяч человек, в основном, надомники. Они производили ковры и ковровые заменители — истинги, ювелирные и художественные изделия из металла, национальную одежду в качестве сувениров для туристов и праздничных торжеств. Сейчас даже безделушки в автомобилях с кавказским оттенком завозят из Пятигорска.

Вообще, для расчёта эффективности развития сельских территорий должна быть разработана специальная методика их оценки, которая может быть использована при распределении бюджетных средств на развитие сельского хозяйства не только в целом по административным районам, но и по хозяйствам.

Считаю, что используя потенциальные возможности народных художественных промыслов, учитывая рыночные механизмы хозяйствования с соответствующими мерами государственной поддержки, можно значительно повысить не только занятость населения, но и через налоговые поступления улучшить социально-экономическое положение сельских территорий. Напомню, что начиная с 2015 года, правительство России этому сектору малого предпринимательства уделяет больше внимания.

— А есть у вас какие-то конкретные предложения, которые поспособствуют развитию предпринимательства в области художественных промыслов?

— Я определил несколько позиций, которые дадут толчок развитию этого направления. Например, это создание специализированного «Торгового дома» в Назрани, Малгобеке, Карабулаке, Чермене (Базоркине), при нашем представительстве в Москве. Далее, потребуется возобновить производство ковровых изделий в тех населённых пунктах, где они раньше вырабатывались, а это, ни много ни мало — 34 поселения. Необходимо также развитие надомного производства по выработке джугабов в населенных пунктах, где специализируются на этом виде продукции. Это уже 60 поселений. Нужно стимулировать рост производства художественных изделий из серебра, меди, мельхиора, возродить забытые и постепенно утрачиваемые промыслы, скажем, технологию выделки бурок.

И, конечно же, нельзя забывать о подготовке кадров — художников и дизайнеров в высших и средних учебных заведениях. В этой связи отрадно отметить, что власти республики дали добро на организацию дизайна ингушской одежды в политехническом колледже Назрани.

— По-вашему, такой «Торговый дом» справится с этой сложной задачей?

— Полагаю, что да. Скажем, ему можно придать форму акционерного общества, объединяющего субъекты собственности государства и предприятия — производителей изделий народных художественных промыслов. Поддержка государства развитию народных промыслов повышает заинтересованность местного населения в возрождении различных промыслов и ремёсел. Такая структура должна представлять продукцию народных промыслов на выставках-ярмарках, изучать покупательский спрос, проводить маркетинговые исследования, обеспечивающие более эффективный путь реализации продукции как внутри республики, так и за её пределами, снабжать предприятия качественным сырьем, а также заниматься поиском и привлечением инвесторов для расширения этого вида деятельности.

Всем известно, что жители Кавказа всегда занимались данным видом производства, и потому, считаю, возрождение народных промыслов для местного населения послужит толчком к восстановлению и утверждению преемственности поколений, мотивирует их на развитие различных видов художественных ремёсел. Постоянно совершенствующийся научно-технический прогресс позволяет качественно изменить процесс производства почти забытых кустарных ремёсел, сокращая временные издержки, обеспечивает диверсификацию интересов разных слоёв населения и индивидуумов при выборе занятия во время досуга.

— Но ведь, работая в других сферах деятельности, зарабатывая в ежедневном будничном режиме иногда и в выходные дни для удовлетворения нужд семьи, владельцы ЛПХ не имеют времени для занятия художественным промыслом...

— Я это прекрасно понимаю. Поэтому необходимо создать целостную систему в этом направлении с участием государственных средств, чтобы эта деятельность получила быстрое распространение. Сложившиеся условия натурального хозяйствования не позволяют совершенствовать крестьянский труд. Отработав в производстве или обслуге наёмным работником, стать предпринимателем, тем более начинающему товаропроизводителю, сложно. Здесь, как и в другой сфере деятельности, необходимы навыки, мотивация и преемственность. Заниматься народными промыслами умеет не каждый, имея даже желание, финансовые средства и время. Выборочные данные похозяйственных книг и кадастровых записей архивов сельских администраций позволили установить, что при колхозно-совхозном укладе, особенно в конце 70-х годов, были и такие, у которых сложилась определённая деловая психология. Их сегодня называют предпринимателями. В целях быстрого решения своих экономических проблем они закупали в колхозах и совхозах зерно или подсолнечник в больших объёмах и вывозили в другие регионы. Если кто-то не мог представить справку о том, что продукция выращена на своём приусадебном участке, то такая деловая активность квалифицировалась как спекуляция и сурово наказывалась. Но часть крестьян успевала заработать приличный капитал, а использовать его на развитие народных художественных промыслов не рисковала, так как не было законодательства. Личное занятие должно было быть вписано в хозяйственную деятельность ближайшего колхоза или совхоза.

Дефицит товаров, которые можно производить с низкой себестоимостью на местах, порождает диспропорцию цен, которая раньше называлась спекуляцией. Например, овчина для обшивки кресла автомобиля, завезённая из Турции, в Ингушетии стоит 7-8 тыс. руб., когда на территории республики нет пункта закупки шкур и шерсти. Дилеры из Ставрополя приезжают за товаром редко и закупают по очень низким ценам, порой в десять раз меньше, чем стоимость овчины. В 70-е годы в Ингушетии женщинами-надомницами была развёрнута подпольная сеть по пошиву женских шуб из овечьего меха, которые продавались, начиная от Мурманска и кончая Магаданской областью. То есть предпринимательство у нас заложено генетически. По моим данным, в регионах, где проживают и трудятся ингуши, не было ни одного случая, чтобы кого-то уволили за низкую производительность труда или лень. Другие причины меня не интересовали.

Как показывает опыт, у активной части населения экономические ожидания возрастают в тёплые периоды времени, когда, получив отпускные средства, человек едет на отдых не в город и тем более — мегаполис, а в сельскую местность. Опрос отдыхающих в оздоровительных учреждениях «Армхи», «Эрзи», «Мужичи» показывает, что их заезд связан не только с укреплением здоровья, но и в поисках возможности сэкономить, например, покупая по низким ценам на сельских рынках экологически чистые продукты и сувениры. Даже если на этот раз их расчёты оправдаются, следующую поездку они осуществят с теми же ожиданиями, но оказавшись вновь в сельской местности. Этот неписаный закон является подтверждением того, что предпринимательская деятельность на селе востребована.

Главным действующим лицом, удовлетворяющим потребности гостей на селе, является предприниматель. Имея множество возможностей изучить, внести изменения и быстро реализовать набор востребованных услуг, он трудится мотивированно, с кавказской сноровкой. Реализация продуктов питания вместе с сувенирами, сделанными из местного сырья в национальном орнаменте, является хорошей рекламой не только для непосредственно товаропроизводителя, но и региона...