С каждым днём всё дальше вглубь истории уходят от нас трагические события Великой Отечественной войны, унесшие миллионы человеческих жизней, разрушившие миллионы человеческих судеб. Но в памяти потомков остаётся каждый солдат, погибший или пропавший без вести, оставшийся в живых и в мирное время ушедший из жизни.
К сожалению, время неумолимо, и свидетелей этих страшных событий с каждым днём становится всё меньше и меньше. Но тема войны остаётся всегда актуальной, потому что она связана с темой подвига и самоотверженности наших отцов и дедов, отстоявших свободу Отечества. Это наша история. И долг потомков восстанавливать по крупицам боевой путь каждого солдата, делать всё возможное для сбора и сохранения материалов о великом подвиге воинов, среди которых были и наши соотечественники, на памяти которых мы должны воспитывать сегодняшнее и последующие поколения.
В семье потомков Хусейна Махиевича Маскурова на самом видном месте всегда висел портрет старшего сына Висан-Гирея Маскурова, участника ВОВ, обладателя ордена Красной Звезды и ордена Отечественной войны II степени.
«В жизни я не видела его, но знала по рассказам старших, каким он был мужественным, стойким и достойным человеком, — говорит Людмила Гирихановна Маскурова, племянница нашего героя. — Висан-Гирей был старшим братом моего отца. Я всегда помнила о том, что он участник Великой Отечественной войны, часто мысленно разговаривала с ним, проникновенно слушала его рассказы о войне, хотя, как говорили родные, он не любил вспоминать о ней; проходила через испытания, которые выпали на его нелёгкую судьбу, и чувствовала его непроходящую боль за судьбу своего народа, несправедливо причисленного к «врагам». Он так и не смирился с этим, не встал на учёт спецпереселенцев, хотя никогда не отделял свою судьбу от судьбы своего народа. До конца своих дней не снимал военной формы, подчеркивая этим, что они, сыновья депортированных народов, воевали рядом с представителями других национальностей, потому как считали себя равными среди равных, а не для того, чтобы носить клеймо «спецпереселенец». И при этом он никогда не сожалел о том, что защищал свою Родину. Как-то на вопрос друга: «Прошёл бы ты через все испытания, знай, что выселят твой народ?», он ответил: «Прошёл бы. Я сражался за Родину!» Вот таким он был человеком! Таким мы его помним и чтим».
О родословии
Родился Висан-Гирей Маскуров старшим сыном в семье Хусейна Махиевича Маскурова и Райшет Кодзоевой. В семье их было три сына и одна дочь. Отец — Хусейн Маскуров был человеком образованным. Он 13 лет обучался в религиозной школе на богослова. Читал и переводил Коран с арабского на русский. Владел несколькими тюркскими языками. С приходом новой власти он решил пополнить багаж своих знаний светским образованием. Окончил ускоренные курсы кооперативного института в г. Ростове-на-Дону по специальности «бухгалтерия». Ещё до депортации занимал хорошие должности и был членом коммунистической партии.
Жили Маскуровы в селении Верхние Ачалуки ЧИАССР, здесь же родились все их дети. Но по причине того, что хорошее образование, за которое глава семьи так ратовал, в селении дать в те годы детям не представлялось возможным, семья переехала ближе к городу Владикавказу, в селение Шолхи (ныне с. Октябрьское). А непосредственно в самом городе Хусейн Махиевич снял комнаты, чтобы здесь дети смогли получить достойное образование. Помимо этого, он старался всесторонне развивать своих детей и подтягивал их индивидуальными занятиями по тем или иным дисциплинам. Они в свою очередь оправдали его надежды, все выучились, получили высшее образование и стали достойными членами своего общества. Так, старший сын Висан-Гирей (1920 г. р.) окончил военное училище; второй — Шахан-Гирей (1922 г. р.) — сельскохозяйственный институт; младший Гирихан (1927 г. р.) выучился на экономиста в университете г. Владикавказа; дочь Фатима (1930 г. р.) после медицинского училища окончила Пятигорский фармацевтический институт.
В поисках истины
С раннего детства Людмила Маскурова недоумевала, почему же народ, представителем которого был её дядя Висан-Гирей Маскуров, герой Великой Отечественной войны, был так жестоко и цинично оклеветан и выслан в далёкий Казахстан. Протестуя против этой вопиющей несправедливости, она всю свою сознательную жизнь посвятила исследованию боевого пути Висан-Гирея Маскурова: запрашивала архивные данные в Министерстве обороны, используя всевозможные связи для поиска его боевой истории, по крупицам собирала сведения о воинских частях, в которых он воевал, обращалась через соцсети к родственникам его однополчан, собирала цитаты из книг, обращалась в редакции газет с просьбой отметить заслуги кадрового военного офицера Маскурова. Всё, чем мы сегодня располагаем, на чём построен данный материал, результат её долгой и кропотливой деятельности. Это вызывает уважение к ней, прежде всего как к настоящей патриотке своего народа, потом достойной дочери своего рода, своей семьи.
Годы становления и боевой путь Висан-Гирея Маскурова
Висан-Гирей Хусейнович Маскуров родился 20 марта 1920 года. После окончания средней школы во Владикавказе в 1938 году он поступил в Минское военное пехотное училище имени М. И. Калинина. Он мечтал стать артиллеристом, а здесь на отделении артиллерии как раз и готовили кадровых командиров для Красной армии. В 1940 году он с отличием окончил военное училище и поступил на службу командиром взвода в 487 стрелковый полк Белорусского особого военного округа. Так что Великую Отечественную войну он встретил в составе действующей 6-й армии.
Дядин военный билет серенького цвета с замасленными пятнами Людмила Маскурова хранила долгие годы как дорогую реликвию. Но он, как и многие другие документы и вещи, был безвозвратно утерян в ходе осетино-ингушского конфликта в Пригородном районе и в г. Владикавказе в 1992 году, где проживала в то время семья Маскуровых. Благо, сохранилась вещевая книжка командира Маскурова, где лежали наградные листы, в том числе и на ордена Красной Звезды и Отечественной войны II степени.
Офицерское досье В-Г. Маскурова из архивных материалов
Карточка учёта из Центрального архива Министерства обороны, выписка из офицерской карты межрегиональной общественной организации «Награды ВОВ» дают нам определённые дополнения к портрету нашего героя.
• Карточка учёта ЦАМО В-Г. Х. Маскурова, 1920 г. р., уроженца с. Верхние Ачалуки ЧИАССР, выписка о прохождении воинской службы:
— командир взвода 487 стрелкового полка БОВО приказом 6 армии № 0155 от 25.11.41 назначен командиром батареи минометного дивизиона 270 стрелковой дивизии;
— приказом 6 армии № 061 от 17.02.42 назначен командиром батареи мин. дивизиона 253 с. д.;
— приказом 38 армии № 055 от 22.02.42 назначен зам. командира минометного дивизиона 253 с. д.;
— приказом 37 армии № 0146 от 2.05.43 назначен командиром минометного батальона 213 армейского запасного стрелкового полка;
— приказом 37 армии № 0275 от 12.07.43 назначен командиром минометного батальона 213 армейского запасного стрелкового полка;
— спец. пост-е 5 отд. 4 упр. 0038429.52 (дата не указана)
Заведующая архивохранилищем Т. Кисилёва, 7 февраля 2006 г.
• Из офицерской карты В-Г. Х. Маскурова КЦ «Награды ВОВ» Маскурова Висан-Гирея Хусейновича, 1920 г. р. уроженца с. Верхние Ачалуки ЧИАССР:
Воинское звание — лейтенант — 1940 г.
Ст. лейтенант — 1941 г.
Образование:
Минское пехотное училище им. М. И. Калинина, 4 февраля 1940 г.
Курсы «Выстрел» — 1941 г.
Служба в КА:
командир батареи 253 с. д. — 38 армия 1942 г.;
командир батареи 253 с. д. ЮЗФр 1942 г.;
командир 120-мм минной батареи учебного батальона 213 арм. зап. сб. 37 армия, 1943 г.
(Приказ по 37 А № 0776 от 02.05.43 г.)
Выписку произвёл сотрудник КЦ «Награды ВОВ» Скляров Н. П.
В его послужной карте, полученной из архива ЦАМО, написано, что 25 ноября 1941 года «командир взвода 487 стрелкового полка БОВО приказом 6-й армии № 0155 назначается командиром батареи минометного дивизиона 270 стрелковой дивизии».
Потом Висан-Гирей Маскуров прошёл краткосрочные военные курсы, о чём указано в выписке из офицерской карты межрегиональной общественной организации «Награды Великой Отечественной войны».
Дело в том, что в начале Великой Отечественной войны остро встал вопрос о подготовке квалифицированных военных кадров. В ноябре 1941 года были организованы краткосрочные двухмесячные курсы, филиалы на базе высших стрелково-тактических курсов усовершенствования командного состава пехоты «Выстрел». В приказе было указано «отобрать грамотных, имеющих боевой опыт, смелых, волевых, достойно показавших себя в боях и на работе командиров. Отбор произвести Главному управлению кадров НКО СССР совместно с Главным политическим управлением Красной армии и представителями военных советов фронтов и округов. Подготовку начать с 1 декабря 1941 года».
На эти курсы и был направлен командир роты лейтенант В-Г. Маскуров, по окончании которых он в звании старшего лейтенанта назначается приказом 6 армии № 061 от 17 февраля 1942 года командиром батареи минометного дивизиона 253 стрелковой дивизии.
Хочется обратить внимание читателей на последнюю зашифрованную запись в справке, полученной из Центрального архива Министерства обороны — спец. постановление 5 отд. 4 упр. 0038429.52.
Как выяснилось, эта запись свидетельствует о службе Висан-Гирея Маскурова в специальной разведывательной группировке — 4-ом управлении. Это была разведывательно-диверсионная группа, созданная в 1942 году во время реорганизации разведывательных органов государственной безопасности, выделенная из 1-го управления НКВД (разведки) для борьбы с Германией и Японией. Сотрудники 4-го управления действовали на оккупированной территории самостоятельными группами. Они добывали разведывательную информацию о планах гитлеровского командования, проникали в немецкие разведывательные центры для уничтожения живой силы и техники противника.
Надо также отметить, что в офицерском досье, где имеются записи, что Висан-Гирей Маскуров служил командиром взвода, командиром минометной батареи, заместителем командира дивизиона, командиром учебных батарей 120-миллиметровых минометов, не говорится ни слова о ранениях и наградах. А тем временем он имел два ордена — орден Красной Звезды и орден Отечественной войны II степени; имел многочисленные ранения, был дважды контужен, лежал в госпитале, но всегда после реабилитации возвращался в строй.
Первое серьёзное ранение он получил осенью 1942 года во время авианалёта, когда с головой был засыпан в образовавшейся воронке. Благо, солдаты откопали своего командира и доставили в санчасть. А к родным пришло извещение, что их сын находится в госпитале г. Рязани, куда срочно выехали отец Хусейн с младшим сыном Гириханом. Ранение было тяжелое, некоторое время он не мог ни говорить, ни писать, и брат оставался рядом с ним, пока Висан-Гирей не пошёл на поправку. После госпиталя офицер Маскуров вернулся в строй, обучал молодых бойцов боевым навыкам. В это же время он вступил в ряды коммунистической партии. Потом, по имеющимся данным, его направили в войсковую часть особого назначения.
Без сомнения, спецслужбы изучили его досье, оценили боевой опыт офицера, его личностные качества, характеризующие его как мужественного и стойкого воина, и, конечно же, прекрасное знание Висан-Гиреем немецкого языка, который он по совету отца углублённо изучал ещё до поступления в институт.
В 1943 году, предположительно в конце августа, родные получили письмо от Висан-Гирея, в котором он говорил, что будет проездом через Махачкалу и очень хотел бы свидеться с родными. Это была короткая, 15-минутная встреча, но как глоток воздуха необходимая офицеру, который, предположительно, направлялся в войсковую часть особого назначения.
Потом связь с ним пропала. Родные обратились в Комитет обороны, но оттуда пришёл ответ, что Маскуров пропал без вести. Однако на запрос его брата — Шахан-Гирея Маскурова, который работал в органах НКВД Ачхой-Мартановского района, ответили, что он жив и находится в войсках особого назначения без права переписки.
О службе в войсках особого назначения
О своей службе в войсках особого назначения Висан-Гирей Маскуров родным не писал, как нам уже известно, он был на службе без права переписки; да и по возвращении домой об этом он не говорил ни слова. Некоторую завесу тайны Маскуров приоткрыл намного позже, уже после войны своему другу, чеченскому писателю Зияудину Абдулаеву, который уже в постсоветское время написал об этом в своей книге «Сокрушение идолов» (1992). Здесь он рассказывает, что капитан Маскуров, офицер контрразведки (это, предположительно, осень 1943 года, — авт.) после выполнения специального задания возвращался в часть через линию фронта, но попал в руки советской военной контрразведки, под названием «Смерш», сформированной в апреле 1943 года для борьбы с немецкими диверсантами. Смершевцы приняли его за врага и с целью выбивания информации подвергли жестоким пыткам, несмотря на то, что он предоставил необходимый в таких случаях шифр и пароль. Но пока «ключ» проделал путь к высшему командованию и обратно, ему изрядно успели подорвать здоровье. Но после выяснения Висан-Гирея Хусейновича отпустили и даже представили к государственной награде — ордену Красной Звезды, а потом отправили восстанавливать здоровье в спецлазарет в Подмосковье. Это было накануне высылки ингушского народа. Что он находится в госпитале в Подмосковье, родные уже знали и имели с ним переписку.
После госпиталя Висан-Гирей Маскуров больше не вернулся в строй, его комиссовали из рядов вооруженных сил по состоянию здоровья. Но дорога к родным оказалась куда печальней. Несмотря на боевые заслуги офицера Маскурова, его семья, как и весь ингушский народ, под клеймом «враги народа» была изгнана из родных мест. Как фронтовику, награждённому орденом Красной Звезды и Отечественной войны II степени Маскурову военная комендатура предложила в любом городе предоставить место жительства. Но он выбрал путь к родным. Он не был депортированным, он решил, что должен быть рядом со своими родными и разделить тяжёлое бремя судьбы со своим народом.
Судьба офицера в местах поселения его родных
Для начала скажем, что во время высылки в феврале 1944 года Шахан-Гирей с братом Гириханом, депортированные из Ачхой-Мартановского района, где они работали на момент выселения, оказались в Южном Казахстане, а их семья, проживавшая в селении Шолхи (ныне с. Октябрьское) оказалась в Северном Казахстане. Найти друг друга им помог Висан-Гирей Маскуров, которому они писали письма в госпиталь. Шахан-Гирей, пользуясь своими связями (он занимал должность заместителя начальника райотдела, как бывший сотрудник НКВД), перевёз семью в Южный Казахстан в селение Ванновка. Сюда и приехал в июне 1944 года фронтовик, инвалид ВОВ второй группы капитан Висан-Гирей Маскуров.
Воссоединившись с родными в Казахстане, боевой офицер Маскуров и не допускал мысли, что будет здесь жить под статусом «спецпереселенец», потому даже не заявлялся в комендатуру. Но в райвоенкомате с. Ванновка он был на особом учете, и ни милиция, ни спецкомендатура его не беспокоили. И даже наоборот, через два месяца после прибытия его назначили председателем артели «Трудовик» для инвалидов. А позже в военкомат пришло распоряжение о предоставлении бывшему офицеру контрразведки посильной работы, что означало в какой-то степени его высвобождение из-под контроля местных органов НКВД. Так он возглавил единственный в районе ресторан и за короткий период превратил полуразвалившийся «общепит» в место отдыха с широким ассортиментом разнообразных блюд.
Уже в послевоенное время здесь, в поселении, Висан-Гирей знакомится с будущим чеченским писателем З. Абдулаевым. Они становятся близкими друзьями. Мы уже писали, что именно Абдулаеву он доверяет некоторые тайны из военной жизни, в том числе и о службе в разведывательных войсках. Вот как описывает нашего героя З. Абдулаев в своей книге «Сокрушение идолов»: «Измученный, с болезненной желтизной на лице, с перекошенным в суставе плечом и впалым животом... На его теле не было живого места, оно было изуродовано следами жутких ран. Следы тяжких увечий на теле причиняли бывшему офицеру особого назначения неимоверные страдания: в свои неполные 26 лет он выглядел старше отца, хотя прилагал большие усилия, чтобы выглядеть бодрым и жизнерадостным... Подробности своей военной биографии он тщательно скрывал от родных, чтобы не причинять им боль. И если бы он был представителем любой другой национальности, его имя было бы известно всей стране, а боевых наград он имел бы куда больше».
В 1950 году состояние Висан-Гирея Маскурова резко ухудшилось. Перед отправкой в госпиталь он сказал своему другу З. Абдулаеву: «Должно быть, это последняя дорога в моей жизни. Если хочешь знать, я даже рад, что избавлюсь от физических и душевных мук. Нелегко видеть земляков, пухнущих от голода, наблюдать, как ежедневно проносят на кладбище малолетних детей и стариков, смерть которых доставляет радость большинству комендантов. Разве за это воевали наши мужчины? Конечно, голодают и русские, и казаки, но они у себя дома, они не подвергаются преследованию со стороны властей».
Он ушёл из жизни 27 ноября 1950 года. Ему было всего 30 лет, но эти лета успели вобрать в себя счастливое детство; войну с потерями, горем и страданиями, героизмом и воинским братством, благородством и мужеством; послевоенную жизнь с предательством и непониманием, жизнь среди своего народа, которому он был бесконечно предан и за будущее которого боролся до конца жизни и болел всей душой. Как бы он радовался сегодня достижениям ингушского народа, который вернулся на свою родную землю, да ещё и заимел свою государственность!
Но его могила осталась в далеком селении Ванновка Джамбульской (бывшей Южно-Казахстанской) области Казахстана. Живущие там ингуши никогда не забывают могилы своих предков и всегда отдают им дань уважения и в их честь возносят милостыню Всевышнему, как и родные Висан-Гирея Маскурова на своей родине.
Каким он был человеком: из воспоминаний родных и близких
Годы, прожитые в послевоенное время среди своего народа в окружении родных и близких, оставили о нем самые теплые воспоминания. Родные говорят, что он был очень добрым и отзывчивым юношей, но война внесла свои коррективы. Она закалила его характер. Он был малословным, степенным и выдержанным. Его характеризовало обострённое чувство справедливости. Он был дисциплинированным, требовательным к себе и к окружающим. Был человеком слова и чести, и выражение «честь имею» имели для него особое значение.
До конца своих дней Висан-Гирей Маскуров писал письма и обращения во все вышестоящие инстанции, стараясь достучаться до власти, требуя справедливого решения вопроса относительно ингушского народа, сыновья которого на полях сражений с честью отстаивали свободу своей Родины. Как к человеку грамотному, люди приходили к нему со своими проблемами и просьбами и днём, и ночью: составить обращение, написать письмо, подготовить заявление, помочь составить ответ и тому подобное.
Он тяжело переносил унижения, которым был подвергнут его народ, оболганный и оклеветанный властью, и каждый раз на своё обращение ждал какого-то справедливого решения, но видел непонимание и отверженность, что тяготило его, и вместе с этим угасала вера и надежда на лучшее будущее, как и здоровье нашего героя.
Об архиве семьи Маскуровых
К сожалению, семейный архив Маскуровых, в котором был военный билет, некоторые личные вещи, документы и фронтовые письма Висан-Гирея Маскурова, во время событий осени 1992 года в Пригородном районе и Владикавказе и при последующих военных событиях в г. Грозном, где семья проживала в конце 90-х годов прошлого столетия, оказался утерянным.
«Дедушка Хусейн любил изредка читать вслух потрёпанные временем письма-треугольники, — говорит Людмила Гирихановна. — И в моей памяти осталась одна фраза дяди Висан-Гирея Маскурова, которая ярко характеризует его как личность: «Мы живем здесь все, как одна семья. Если кусок хлеба — то на всех, если самокрутка — то тоже на всех одна, и я, как командир, затягиваюсь последним».
Вместе с военным билетом и письмами с фронта пропали и пожелтевшие от времени рукописные письма (копии сохранились) на имя И. В. Сталина и депутата Верховного Совета СССР Огольцова, бывшего тогда наркомом внутренних дел, в которых он писал о горькой судьбе своего народа, о том, что главный большевик Кавказа Г. К. Орджоникидзе, бывший чрезвычайный комиссар юга России, уважал ингушей и называл их авангардом горских народов в борьбе за советскую власть, что ингуши никогда не были предателями, что они сотни и сотни жизней положили в борьбе с деникинцами, а в Великой Отечественной войне с честью защищали свою Родину.
Без всякого сомнения, в засекреченных архивах лежат материалы, по которым можно было бы узнать больше о судьбе нашего соотечественника. Будем надеяться, что в будущем исследователи обратят внимание на этот факт и сумеют восстановить до конца боевые заслуги офицера Висан-Гирея Маскурова.
А сегодня потомки должны помнить и чтить своего героя — Висан-Гирея Маскурова. Он был гордостью ингушского народа, гордостью семьи Маскуровых. Он прожил короткую, но достойную жизнь, полную героизма, патриотизма и человеколюбия. Он являл собою личность, на примере которой можно и должно воспитывать подрастающее поколение. Был человеком чести, мужества и благородства.