Трагическая страница

Чернобыль. «Черная быль» или черная реальность?

Украина... Ещё недавно она входила в состав нашего общего многонационального государства, именуемого Союзом Советских Социалистических Республик. Именно здесь 26 апреля 1986 года произошла страшная трагедия — авария на Чернобыльской атомной электростанции, ставшая болью всего Советского Союза.

Согласно официальным данным, в Чернобыльской трагедии пострадали более 9 миллионов человек. По мощности загрязнения она превысила Хиросиму в 600 раз.

В течение первых трёх месяцев после аварии погиб 31 человек; отдалённые последствия облучения, выявленные за последующие 15 лет, стали причиной гибели от 60 до 80 человек.

134 человека перенесли лучевую болезнь той или иной степени тяжести. Более 115 тысяч человек из 30-километровой зоны были эвакуированы. Для ликвидации последствий были мобилизованы значительные ресурсы, более 600 тысяч человек участвовали в ликвидации последствий аварии.

Это официальные цифры. Точное число жертв Чернобыльской катастрофы мы не рискнем назвать, так как ее последствия еще сказываются на ныне живущих как в районе самой аварии, так и за ее пределами.

Но время уносит в прошлое события и факты. Чернобыль остается как символ объяснимого страха, который хочется скорее забыть, чем помнить. Чёрная быль или чёрная реальность — так называют её сами ликвидаторы аварии 26 апреля 1986 года. Многие из них умерли. Но есть и живые, которые и сегодня, и каждый день ощущают на себе всю тяжесть человеческого гения и человеческой халатности.

Жителю сельского поселения Майское Мусе Дарсигову, отслужившему службу в рядах Вооружённых сил в 1980 году, был уготован дополнительный экзамен на стойкость, мужество и выдержку, сверхсложное испытание, через которое он прошёл и выжил.

«...Повестка на переподготовку из военкомата пришла ко мне в 1989 году. На сборы нам дали три часа. От Киева до места назначения мы добирались с тремя пересадками. По пути следования нашего маршрута стояли блокпосты. И вот наш лагерь — в восемнадцати километрах от блока № 6.

Жили мы на третьем этаже. С нами были представители всех национальностей. И самые тёплые, трогательные мои воспоминания тех дней — это забота каждого о каждом. Такого душевного и внимательного отношения друг к другу я ещё нигде не встречал. Может, потому, что мы все были обречены. У меня на глазах скончался молодой парень крепкого телосложения, вот сидел и вдруг так резко...

Мы каждый день специальным карандашом проверяли уровень радиации на своём теле и записывали данные в журнал регистрации в медпункте. Тех, у кого доза превышала норму, ставили на контрольную проверку. Аппарат такой, мы называли его таблетка, вешали на шею и он точно показывал результат. Если стрелка зашкаливала — срочно отправляли домой, так как каждая зарегистрированная на этом участке смерть обходилась руководству очередным выговором и наказанием.

Работали мы от 2-х до 10 минут в самом блоке, затем проходили через фильтр, сбрасывали всю одежду, которую за нами закапывали тракторами, а мы после душа надевали новую форму и ехали в лагерь. И так каждый день, в остальное время от скуки ходили по городу. Это была ещё осень. Созрели все плоды. Виноградные гроздья так и просились в руки, и каждая ягодка была размером с грецкий орех. Деревья ломились от крупных яблок, груш. Но что толку? Есть-то их было нельзя, хотя и хотелось. Было жутковато смотреть на это зрелище. Что касается еды, мы ни в чём не нуждались. Заходи — ешь, когда хочешь. Привозили нам из Центральной части России каждый день и фрукты, и овощи, и «газировку».

Дома стояли как застывшие мумии, во дворе машины разных марок, в комнатах мебель и тому подобное, но никто ничего не трогал, даже не заходил. Всё это мы видели с улицы. Такой страшной картины, мне кажется, не бывает и во время войны. Здесь было что-то немое, каменное, ужасно угнетающее.

Кругом был лес, о котором рассказывали всякие байки, мол, там чудо-звери, не знаю — не видел, мы к лесу не подходили. Кроме непривычно крупных ворон, никакой больше живности не было. Правда, рыбачили на море, но и это не радовало. Рыба-то крупная, но не съедобная, радиация превышала во много раз норму, а было этой рыбы на берегу больше, чем достаточно.

А вот воздух — что в комнате, что на улице — был ужасный, и при этом постоянная головная боль и кашель. Нам привозили фильмы, но в кинозал редко кто заходил, не радовали нас и фильмы«.

Комиссовали нашего собеседника по результатам уровня радиации через три месяца. В 2012 году он был награждён медалью как участник ликвидации последствий Чернобыльской аварии.

«Не знаю, как живу до сих пор, — говорит Муса, — может, морская капуста помогла. Мне её посоветовал один кореец, который лежал со мной в больнице. А может, еще что... Таблетки принимаю каждый день, но кости жутко ломит, а так, пока ничего, — и после раздумья добавляет: — Самому лютому врагу не пожелаю».

После аварии на Чернобыльской АЭС прошло 33 года. Но даже сегодня проблемы, связанные с ней, остаются открытыми, а многие секреты закрытыми. Но бесспорно одно — каждый ликвидатор этой аварии является истинным героем Отечества. Каждому из них, живым и мертвым, мы должны сказать «спасибо», и из каждой трагедии нам надо научиться извлекать уроки.