Уже в ближайшие один-два месяца за одним столом должны собраться члены трехсторонней комиссии по решению последствий так называемого осетино-ингушского конфликта. С инициативой создания комиссии выступил известный российский правозащитник, председатель Совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека Михаил Федотов.
Предложение было озвучено им в ходе недавнего совместного заседания делегации федерального СПЧ с представителями аналогичного ему регионального Совета при главе РИ по развитию гражданского общества и правам человека, прошедшего в Магасе.
Свое мнение о том, насколько эффективной может быть работа новоиспеченной комиссии и сможет ли она наконец-то устранить давнишние постконфликтные проблемы, газете «Ингушетия» обосновал ингушский омбудсмен Джамбулат Оздоев. Уполномоченный по правам человека в РИ и является председателем как раз того СПЧ при главе РИ, который будет участвовать в работе трехсторонней комиссии. Кроме федерального и ингушского СПЧ, в состав комиссии должны войти представители СПЧ при главе Северной Осетии.
— Проблемы, порожденные этим конфликтом, сохраняются уже четверть века. В ссылке в Казахстане ингушский народ пробыл всего 13 лет, а эти проблемы не решаются уже вдвое больше времени. Постконфликтная ситуация имеет очень много проблемных сторон, проблемных вопросов. Поиск без вести пропавших и возвращение людей к местам постоянного проживания — только некоторые из этих проблем. И все эти вопросы носят закоренелый характер, потому что не решаются вот уже 25 лет. Когда я в качестве омбудсмена поднимал эту тему, то мне говорили, что такой проблемы нет, что все, кто хотят вернуться, уже вернулись и все, кто должны были получить материальную компенсацию, тоже уже получили, и тому подобное. Но это не так.
Убедиться в том, что это не так, можно, если пройтись по неформальным городкам вынужденных переселенцев, которые как бы числятся расформированными, но на самом деле людям идти некуда и они там живут, живут в вагончиках. Да, в Ингушетии живут и те вынужденные переселенцы, у которых появилось собственное жилье, но они приобрели его самостоятельно за эти 25 лет. Ведь человек не может находиться под открытым небом, а должен как-то обустроиться. Люди на рынках стояли, на стройках зарабатывали и копили деньги на дом. И это не значит, что тот, кто построил самостоятельно дом, должен быть лишен права собственности на его дом, квартиру или земельный участок, которыми он владел в Пригородном районе.
И вот эта трехсторонняя комиссия решить эти проблемы одномоментно, разом не сможет, но результаты, конечно, будут, если и не сразу. Я, как председатель ингушского СПЧ, поддержал предложение Михаила Александровича. Считаю, что федеральный СПЧ во главе с ним всерьез настроен решить эти проблемы, — отметил Джамбулат Оздоев.
Заинтересованность СПЧ при президенте РФ на деле взяться за решение проблемных вопросов, по мнению Джамбулата Оздоева, подтверждает тот факт, что во время своего визита члены совета встретились с обоими участниками постконфликтной ситуации.
— Важно то, что эта проблема представлена на федеральном уровне. Представители СПЧ при президенте РФ увидели проблему воочию и сумели убедиться в том, что это ненадуманная проблема. Члены совета встретились с вынужденными переселенцами из Пригородного района, проживающими временно в Ингушетии, и также они встретились с жителями Пригородного района осетинской национальности, — отметил омбудсмен.
В первую очередь трехстороння комиссия займется решением проблемы поиска без вести пропавших. Комиссия будет использовать уже достигнутые правозащитниками результаты — досье с ДНК родственников тех, кто безвестно пропал во время конфликта.
— Михаил Федотов предложил для начала взять конкретное направление и посмотреть, сможем ли мы по этому направлению добиться каких-то результатов. Это связано с поиском пропавших без вести. Сегодня фактически известны места захоронений без вести пропавших и, с другой стороны, есть данные ДНК их ныне живущих родственников. Несмотря на то, что эти два момента нужно было только сопоставить, проблема всё оттягивалась до сих пор.
Но мы бы не поддержали создание трехсторонней комиссии, если бы не надеялись, что эта проблема сдвинется с места. Тем более, есть последние подвижки в этом вопросе — были проведены соответствующие экспертизы ДНК и составлены ДНК-паспорта родственников пропавших без вести. Уже есть исходный материал, и сейчас вопрос стоит в том, чтобы извлечь эти останки, провести анализы и сопоставить ДНК. За последние годы семь тел удалось идентифицировать, но еще остается порядка двухсот останков, которые нужно найти и установить по ним данные.
В данный момент у нас идет обсуждение того, как это реализовать, — рассказал Джамбулат Оздоев.