Существует множество разнообразных почетных, нужных и интересных профессий. Но хочется выделить одну — это профессия строителя, с давних времен почетная и уважаемая, потому как человек что-то строит или реконструирует во все времена: жилые дома, общественные и производственные здания, архитектурные шедевры, дворцы и храмы. Но, к сожалению, о них мы говорим всё реже и всё меньше.
Неудивительно, что у моего собеседника, тоже строителя по профессии, Билана Чахкиева, о котором писала наша газета в канун Дня строителя, возникла идея посвятить этим трудолюбивым людям, своим боевым товарищам слова памяти и благодарности, чтобы их знали и помнили потомки.
Сегодняшний наш герой Ахмед Султанович Арчаков. К сожалению, его уже нет с нами. Он ушёл из жизни в 2012 году, более сорока лет, проработав на стройках — на этой важной жизненной магистрали человеческого бытия.
Ахмед Султанович родился в 1948 году, в Казахстане. Их было в семье двое сыновей и две дочери. На родину они вернулись в 1961 году. Через год отца не стало. Он был образованным, почитаемым человеком, работал до высылки прокурором в Ставропольском крае, и тяжело пережил депортацию народа, оскорбленное и униженное состояние, возвращение, которое сулило многое, но не получило ожидаемого. Потому сердце его не выдержало испытаний.
В это время старший брат Ахмеда был в армии, сёстры замужем, тяжесть семейной ответственности легла на его плечи. Бросив дневное обучение, Ахмед устроился работать на стройку, а знания получал в вечерней школе.
Кем только ему не приходилось быть: разнорабочим, бетонщиком, каменщиком, монтажником, мастером, прорабом, дослужился до начальника участка, стал заместителем главного инженера, начальником строительно-монтажного управления.
В 1986 году без отрыва от производства Ахмед окончил Грозненский нефтяной институт, по специальности инженер-строитель, после чего был повышен в должности — стал начальником МГП «Спецпромстрой». Ахмед обладал сильными знаниями теоретика и практика. В своей работе ему не было равных. Был компетентен и осведомлён в мельчайших тонкостях строительного дела. К тому же ответственный, не терпящий никакой халтуры от других.
При его личном участии и под его руководством были поострены и сданы в эксплуатацию многие крупные производственные мощности в Российской Федерации, среди которых: Чечено-Ингушский цементный завод; Аргунский завод крупнопанельного домостроения; СПКБ в Грозном; цех премиксов в Грозном; объекты социальной культуры в Грозном; Белореченский химкомбинат; сыродельный комбинат в городе Лабинске; Невиномысский химкомбинат; Астраханский газоперерабатывающий завод; Гудермесский биохимический завод; жилые дома в Грозном.
Участвовал в ликвидации последствий землетрясения в Армении — восстанавливал разрушенный Ленинакан; проводил реконструкцию производства полиэтилена совместно с английской фирмой «Джон Браун» в г. Буденновске в 1994 году; строил Нестеровский кирпичный завод; жилой посёлок Зязиков-юрт в Малгобекском районе Ингушетии в 1994 году; участвовал в строительно-восстановительных работах Грозного после известных военных событий. При его непосредственном руководстве были сданы в 1995 году три жилых дома по ул. Ноя-Бучидзе, и два — по улице Ленина.
— Отслужив в армии, я вернулся в город Грозный и устроился работать в специализированный СМУ-10 Чечено-Ингушского управления строительства, — вспоминает Билан Чахкиев. — Попал на участок к Амеду Арчакову. Это было в 1980 году. Ахмед слыл в строительных кругах сильным специалистом, с ним считались все строители, был он на хорошем счету и у руководства.
Требовательность к себе и подопечным — его основные качества. Меж собой его называли человеком со своеобразным характером. Мне говорили, что работать с ним тяжело, что его просто не выдерживают мастера и уходят с участка. Потом я понял, в чём дело.
Меня он тоже встретил с неким подозрением, я бы сказал недоброжелательно. Он решил, что я один из «блатных», присланных к нему набраться опыта или отсидеться на время, чтобы потом пойти на повышение, или на другой участок, что не раз бывало в его практике.
Но у нас и состоялся «мужской разговор». Ахмед понял, что я пришёл работать, набираться опыта, которого у моего наставника было достаточно, он понял, что у меня нет «крыши», и что я действительно хочу достичь совершенства в своём деле.
С тех пор никаких личностных претензий друг к другу у нас не было. Так сказать, я вошёл в круг доверенных лиц. И мы с ним были не только коллеги, но и настоящие друзья. А строили мы в Грозном большие объекты. Ахмед появлялся на участке наскоками, давал ценные указания, профессиональные рекомендации и тут же уезжал.
Доверял мне, так что большую часть работы уже приходилось делать самому, разбираться в чертежах, в проектах, в приёмке материалов, в организации строительной работы. Постепенно я вошёл в колею и поднялся на уровень выше, на должность прораба, потом и старшего прораба.
В 1984 году мы строили в Заводском районе Грозного цех премиксов для ацетонового завода. Этот объект мне передал Ахмед, когда его повысили в должности до заместителя главного инженера Домостроительного комбината Чечено-Ингушского управления строительства.
В 1986 году Ахмед работал уже начальником управления СМУ-9 «Спецстроя» в городе Карабулаке. В 1993 году он приглашает к себе на работу и меня, в качестве главного инженера. Строили мы в то время, вернее продолжили строительство Нестеровского кирпичного завода. Его начинала строить югославская фирма, однако в связи с событиями 1992 года в Пригородном районе, они бросили объект и уехали домой. Пришлось достраивать нам.
В 1994 году, с началом военных действий в Чечне, наши пути разошлись. Я работал по восстановлению Грозного, а в 96 году вернулся в Ингушетию. Ахмед тоже восстанавливал в Грозном жильё в 95-96 годах, но затем уехал в Москву.
В последние годы он работал в Новороссийске, старшим прорабом на строительстве жилых высотных домов, в военной строительной компании, строил жильё во многих городах России. Жил он в Карабулаке. Работой был доволен и даже приглашал к себе и меня.
В жизни он был настоящим другом, весёлым, обходительным человеком, со всеми находил общий язык. Помогал многим. Был щедрым и открытым. Но по работе, где надо, был и жёстким.
Мы часто встречались с ним, когда он приезжал домой, беседовали о жизни, о нашей работе. Он был порядочным человеком. Он был мне и товарищем, и учителем, был наставником, был настоящим строителем.
— Я рано потеряла отца, и брат единственный погиб в Чеченской войне, — вспоминает супруга Белла Кодзоева. — Это были мои самые близкие люди. На тот момент, когда я встретила Ахмеда, нас свели родственники, я была потеряна и очень одинока. Мне казалось, что я медленно ухожу из жизни. И тут он. Полчаса общения с ним хватило, чтобы понять его порядочность, достоинство и высокий интеллект. Он сумел стать мне и отцом, и братом и мужем.
Мы прожили десять счастливых лет. Именно счастливых, потому что не было в нём ничего такого, что могло бы хоть на миг разочаровать меня.
Он был замечательным семьянином, предан своим детям, предан друзьям, ценил родственников, дорожил каждым. Никогда ни про кого вдогонку он ничего не говорил, и за глаза никого не обсуждал. Был гостеприимным.
Стол у нас всегда был накрыт и настежь открыты двери для родственников и друзей, среди которых бывшие коллеги, друзья по Грозному и новые друзья. Он был бескорыстным. К себе особого внимания не требовал, лишь бы окружающие были довольны. Но в профессии был честолюбив, чтобы лучше, чем у других, чтобы без каких-либо изъянов. Ну и всякий, кто работает так, самоотверженно, по совести, те хотят, чтобы их труд уважали, отметили и замечали. Вот такое тоже было в его характере.
Он всегда читал, развивался, был грамотным и всесторонне развитым, всегда интересовался новыми технологиями в строительной области. Без всяких проволочек усвоил компьютер.
Для нас он, безусловно, был самым добрым, мудрым и самым лучшим. Но я видела и любовь к нему окружающих, видела, как к нему тянулись люди разных национальностей и социальных статусов. Одним словом, он был человеком мира.
Всегда с улыбкой на лице, своими проблемами никого не грузил, лёгкий в общении. Но нужно было, чтобы человек был ему по душе. С ним не забалуешь. У него был характер. Лицемеров, подхалимов, лгунов, безответственных, некомпетентных в работе он не терпел, он просто разрывал с ними общение. Себя же отдавал целиком, и дружбе, и родне и работе, такого же отношения требовал от других. И коли так, дружбой дорожил до конца своих дней. Но, поверьте, это было несложно, потому как, если вы делали ему навстречу шаг, он делал два. Если бы он не был таким, то он не достиг бы того, что имел, и в материальном и в духовном понимании.
Узнавая его всё больше, я думала, где же будет прокол, где же он совершит неправильный поступок. И такого не было. И тем тяжелее его забыть, и тем тяжелее сегодня моё одиночество. Я волнуюсь, когда говорю о нём, думаю, что не сказала ему при жизни самые главные слова.
Ахмед Арчаков воспитал достойными и порядочными людьми четверых детей: двух сыновей и двух дочерей. Старшего Султана назвал в честь своего отца, второго Багаудином — в честь религиозного деятеля, Азе имя дала бабушка по матери, а последнюю дочь, уже от второго брака, он нарёк именем своей матери — Минат.
Все дети, кроме младшей, получили высшее образование и заняли свои достойные места в жизни. Минат пока ещё гимназистка. Ей всего пятнадцать лет. Мама Белла говорит ей всегда, что она должна быть достойна памяти своего отца, что она всегда и везде должна помнить, чья дочь и соотносить свои поступки с его мнением, с его отношением к жизни.
В послужном списке Ахмеда Арчакова много наград и поощрений. Он Заслуженный и Почётный строитель Российской Федерации. Награждён орденом «За личное мужество» за ликвидацию последствий землетрясения в Армении. Награждён медалью «За трудовую доблесть».
В его рабочей характеристике написано: «высокие организаторские и профессиональные способности, требовательность и забота о людях снискали к нему уважение и почёт».