Педагог, журналист, мастер декоративно-прикладного искусства.
Она пришла в этот мир светлым майским днём 1937 года и ушла накануне своего 80-летнего юбилея в апреле 2017-го. На дворе стоял солнечный день. Светлый, но грустный до боли.
Прошёл год, как с нами нет Айшет Дударовой. Привыкнуть трудно. Всё так же хочется общаться с ней, услышать её голос в телефонной трубке, который непременно звучал, когда тебе грустно и когда хорошо. Айшет появилась в моей жизни как бы неожиданно и в то же время ожидаемо, и заняла в моём сердце свою нишу. Подкупали в ней мудрость, житейский опыт и образованность. Мы могли с ней общаться часами, могли съездить в горы, чтобы почтить память писателя Идриса Базоркина в Эгикале, отправиться в Махачкалинскую типографию, просто посидеть у пруда, вместе сходить в театр... Она была аристократкой с затаённой грустью в глазах.
Родилась Айшет в дружной и большой семье Магомета Яндиева и Хамсат Тангиевой 1 мая 1937 года. Накануне депортации их семья жила в Дагестане, отец работал в Министерстве финансов Дагестана, был известным общественным деятелем, занимал руководящие должности. Мама была очень мудрая и добрая женщина, хорошая хозяйка и настоящая ингушка, в смысле сохранения традиционности. В депортации они жили в Акмолинске (ныне Астана). Магомет работал начальником финансового отдела Акмолинского облоно. Дом их всегда был открыт для гостей. К отцу шли за советом, поддержкой. Шли родные и незнакомые. Это уже спустя годы Айшет, собрав многие рассказы очевидцев, написала статью о своём отце «Оставить свой след в жизни». Она безумно любила его, дорожила его именем. Статья об отце была последней в её жизни. Через несколько дней её не стало.
Вернувшись на Кавказ, семья поселилась в поселке Майском. В 1962 году ушёл из жизни отец, и мать сама воспитывала большую семью. Рядом с ними жил тогда ещё ребёнок, а в будущем государственный и общественный деятель, ныне руководитель Россельхозбанка Ахмед Мальсагов.
«Это была удивительная семья, — вспоминает он сегодня. — Мать, Хамсат Тангиева, была высокой, статной, интеллигентной и практичной женщиной. Она не любила эмоции, сентиментальности и решения принимала жесткие и правильные. Жили они небогато, но уютно. В семье было одиннадцать детей — три брата и восемь сестер. Чем бы они ни занимались, под руководством своей мамы они все делали грамотно и правильно и потому имели отменный огород, сад с разнообразными кустарниками, разную домашнюю птицу и т. д. Помню, удод прилетал к ним каждый год, и гнездо его они бережно хранили. Мать у них шила куртки, дети дубили кожу. Работали все. И в то же время все дети учились хорошо, были физически подготовленными и всегда подтянутыми. Все были уникальны. А девочки даже занимались фехтованием. У них была семейная черта — умение отсекать ненужное в жизни и никогда не зацикливаться на материальном! Их всех характеризовало обостренное чувство справедливости и порядочности.
Братья её выучились в Санкт-Петербурге. Алаудин после окончания Института восточных языков стал арабистом, знал иврит, работал в Йемене. Хас-Мохмад окончил Институт ядерной физики, Багаудин был профессиональным строителем и долгие годы жил в Чите. Мадинат стала известным дирижёром симфонического оркестра, Захидат — врачом. Учились в разных вузах и другие сестры».
В такой атмосфере росла и наша Айшет. Стала филологом и через всю свою жизнь пронесла вложенное в неё чувство такта и высокой интеллигентности.
Школу Айшет окончила в Казахстане. В юные годы начала она свою трудовую деятельность в роли воспитателя детского сада в 1950 году. Дети увлекли её. Как оказалось, навсегда. Вернувшись домой на Кавказ, в 1962 году она поступила на филологический факультет Северо-Осетинского государственного педагогического института и, окончив его в 1966 году, стала работать преподавателем русского языка и литературы в Кантышевской средней школе. Литературу она не просто любила, она воспитывала своих учеников на образах классики. Многие произведения классиков знала на память. Образно и красиво говорила сама, наполняя речь выражениями и цитатами из классики. Весь её педагогический путь прошёл в одной школе, что тоже является показателем её характера, постоянства и верности.
На пенсию она ушла в 1989 году. «Она добивается высоких результатов в образовании. Оказывает большую методическую помощь молодым преподавателям», «...является одним из самых подготовленных учителей русского языка и литературы, замечательно знает свой предмет, Работает творчески. К каждому уроку относится с глубокой ответственностью и тщательно готовится к ним», — писала о ней в те дни пресса.
В той же школе в 1971-1978 годах Айшет была директором, где ей за короткий срок удалось показать весь свой талант и умение вести коллектив. «А. Дударова умеет глубоко вникать в существо учебно-воспитательной работы во всех классах и во все то, что делается во внеурочное время. Интересуется новшествами и хорошие идеи внедряет в свою школу. В школе высоко поставлена воспитательная работа, систематически работают кружки, факультативы. Школа занимает регулярно призовые места в различных конкурсах», — отмечало руководство. Работая директором школы, она одновременно являлась депутатом сельского совета, членом женсовета и вела большую общественную работу.
Но к должностям она относилась спокойно и потому вернулась к своей основной деятельности — преподаванию, с чувством исполненного долга.
О том, каким она была преподавателем и директором, говорят её многочисленные награды и грамоты: медаль «За трудовую доблесть» (1974 год), «Отличник народного просвещения» (1974 год), орден «Ветеран труда» (2003 год) и др.
Она ценила свой педагогический опыт. Ученики радовали её по жизни. И уже в преклонном возрасте, с высоты своего жизненного опыта, Айшет говорила: «Так важно быть внимательным к каждому ученику, видеть личность в каждом. А благодарность приходит с годами».
Она пришла в редакцию газеты «Ингушетия» в 2001 году на должность корректора. Но написанные ею материалы, открыли в ней журналиста-корреспондента. Она умела из маленького, на первый взгляд, незначительного факта извлечь общественно значимую проблему, привлечь к ней внимание власть предержащих и общества. «Журналистика дала мне вторую жизнь», — говорила Айшет. В ней нашли отражение опыт её жизни, воспоминания о земляках, учениках и многое другое. Цитаты, литературные образы, интересные истории из жизни выдающихся людей, которые она собирала годами, легли в основу её публикаций. Она встречалась с людьми, посещала мероприятия, выезжала в другие республики. Была человеком с активной жизненной позицией. Позже из своих очерков, статей, эссе Айшет издала книгу «Твой добрый след на земле». Осталась рукопись второй книги, которая сегодня готовится к изданию её друзьями.
До последних дней её жизнь была связана с газетой «Ингушетия». Её ценили редакторы, советовались с ней. Со временем Айшет всё меньше появлялась в редакции по состоянию здоровья. Она обрела много новых друзей за эти годы. И сама становилась другом тем, кто нуждался в совете, поддержке. Она чувствовала человека, была душой и доброй феей коллектива. Была большим жизнелюбом. О том, что ей грустно и плохо, можно было лишь догадаться из слов: «Не пишется мне».
Её журналистский труд был отмечен почетной грамотой президента Ингушетии (2005 год), званием «Заслуженный работник культуры РИ» (2005 год), орденом «За заслуги» (2006 год), почетным званием и дипломом в номинации «Великие профессионалы» (2014 год). И самое главное — людской благодарностью!
Айшет была в некоторой степени краеведом. Долго и кропотливо собирала она материалы об основании сёл Гадаборш-Юрт (Пригородный район), Дэби-Юрт (Малгобекский район), писала о фамилиях и тейпах «Прошлое и настоящее рода Кокурхоевых» и др.
Страницы истории народа и легендарных личностей можно обнаружить в очерках об известных и малоизвестных людях, достойно проживших на этом свете и оставивших добрые имена. Это и «Императорский берейтор Татре Албогачиев», Виссангирей Дзаулиевич Цицкиев (в статье «Герой своего времени»), Нугмурз Астемирович Гелисханов (старшина селения Долаковского Назрановского округа), Магомед Юнусович Гадаборшев (ученый и общественный деятель), о «Карши из рода Кориговых», о Юсупе Тягаловиче Чахкиеве — писателе, сотруднике ингушского телевидения и большом патриоте, Азамате Арсамаковиче Мальсагове — первом ректоре Ингушского государственного университета, Елене Хакяшевне Горчхановой, внесшей свой вклад в развитие радио ЧИАССР и мн. др.
С особым трепетом собирала Айшет материалы об участниках Великой Отечественной войны: «Братья Льяновы», «Вспомню я пехоту» (о Владимире (Идрисе) Магометовиче Джамбуриеве), «Не позволить оборваться связи с прошлым» (об Абдуле Таумурзаевиче Гамботове), «Предприниматель» (о Магомед-Гирее Келигове) и др.
Её перу были подвластны самые разные стороны жизни общества, а главное люди — духовные деятели, погибшие сотрудники МВД РИ и ФСБ РИ, врачи, спортсмены, студенты, воспитатели и др.
Айшет ценила национальную культуру, хореографию, музыку, мелодии. «Ингушская лезгинка делает танцора рыцарем с красивой гордой статью, благородной осанкой. Лезгинка смягчает характер, поднимает настроение, улучшает самочувствие. Посмотрите на лица танцующих, сколько в них вдохновения и чистоты. Те, кто часто танцует, тот на мир смотрит по-особенному влюбленно. Танец делает человека романтичным», — говорила она.
Своих девочек она определила в музыкальную школу. Старшая, Зарифа, сегодня профессионально играет на музыкальных инструментах, работает в алхастинском Доме культуры и преподает музыку. Айшет воспитывала своих дочерей в скромности и сдержанности. «Будьте в тени, нам не нужна популярность. Ваши ученики скажут о вас сами», — сказала она как-то дочери, которая должна была играть на национальной гармошке на смотре художественной самодеятельности. Но Зарифе пришлось сыграть на гармошке. Она играла попурри на тему старинных ингушских мелодий, и только в последний момент, заметив маму в зале, смутилась. Затем подошла и тихо села рядом с ней. Айшет тепло положила свою руку на руку дочери и сказала: «Ты сквозь душу прошла. Баркал». Это была высокая оценка!
Айшет была большим другом в Студии искусств, посещала музеи, любила встречаться с актерами театра и кино, любила песни и музыку Булата Окуджавы, слушала с удовольствием ингушские песни в исполнении наших вокалистов. А песню «Нана», которую исполняет Лема Нальгиева, она слушала в тиши. «За одну только эту песню Лему можно и нужно уважать», — говорила она.
Радовалась она избранному мною научным путем. Все время акцентировала моё внимание на значимых константах характера и культуры народа. И если встречались ей интересные люди в жизни, непременно знакомила меня с ними.
Она была разносторонне интересным человеком. Уважала и ценила тех, кто душу вкладывает в искусство. Сама она вышивала, шила уникальные свадебные костюмы. В 70-80-е годы, когда она увлекалась этим делом, ещё не было столько мастерских, как сегодня. Её наряды украшали свадебные торжества многих невест. Они и сегодня сохранились как дань памяти времени и традиционному свадебному обряду.
Шила и вышивала она после работы, в вечернее время суток. Один из национальных костюмов подарила Кунсткамере. Сегодня в Музее Петра Великого в Санкт-Петербурге хранится свадебное национальное платье ингушки, изготовленное её руками. Айшет подарила национальное платье с вышивкой частному музею Ахмеда Мальсагова. Вышивка увлекала её с юности. Вышитая ею цветочная композиция на китайском шелке фиолетового цвета и сейчас радует глаз её дочери Зарифы. Айшет обшивала детей, внуков, особенно когда они готовились к праздникам.
Она была мастером декоративно-прикладного искусства. Но свои маленькие шедевры она создавала адресно. Последние годы Айшет увлеклась вышивкой бисером. У неё случайно вышитых картин не было. Одну, на которой три птички сидят на ветках, усеянных белыми весенними цветочками, она вышила в честь трёх дочерей, и хранится она у Фатимы. Три яркие фиалки в бисере — у Марем. Вышитые ею скатерти и салфетки хранит невестка Айна, которую очень ценила Айшет. Картину, на которой две лошади скачут на заре, она вышила в честь двух сыновей и подарила Ахмеду Мальсагову, которого уважала как сына и друга семьи. Она долго искала полотно «Белый фрегат» для вышивки (размером 70×90 см) и подарила его мне со словами: «Пусть жизнь твоя пройдёт под светлыми парусами». Картину эту я вышивала бисером полгода. Айшет увлекла меня этим искусством.
В селе Кантышево она осталась навсегда. Здесь встретила свою судьбу и вышла замуж за коллегу — Башира Дударова. Она чувствовала его поддержку всегда. Да и без этого женщине трудно было бы чего-либо добиться в жизни. Вместе они воспитали красивых детей, дали всем высшее образование, а девочкам ещё и музыкальное.
Сын Магомед сегодня живет в Москве, Ахмед в родительском доме. Дочери Зарифа, Фатима и Марем создали свои семьи и, как принято у ингушей, продолжают традиции, заложенные матерью, в воспитании своих детей.
«Мама была строгая и нежная, понимающая и добрая. Имела самообладание, ладила со всеми. К каждому имела свой подход. У меня все время было ощущение, будто она знала, что человек хочет услышать от неё. В житейских вопросах была другом для многих людей», — вспоминает старшая Зарифа. «Мы гордились своей мамой. Её уважали как учителя, директора, журналиста и Человека», — вспоминает Фатима. Младшей Марем трудно говорить, и только слёзы не скрывают тоску. Уроки мамы они пронесут с собой до конца. «Что бы ни происходило в жизни, в родительский дом вы должны приходить с улыбкой, оставляя проблемы за порогом, и с таким же хорошим настроением возвращаться в свои семьи всегда. С маьрцей (родители мужа) будьте вежливыми», — учила Айшет дочерей. «Хорошо, когда в дом приходит умная невестка. Мне очень повезло», — радовалась Айшет, когда женился её младший сын Ахмед. Внуки души не чаяли в ней, и все в одночасье ощутили душевное сиротство с её уходом.
Айшет Дударова воспитала хорошую семью, а это большое счастье! Осталась в памяти добрым человеком, тонким психологом и мудрым наставником. Она обладала терпением и мужественным сердцем. Зная, что серьёзно больна, никого не донимала своей болью. И как бы подводя итог жизни, торопилась завершить дела: дописать очерк, выполнить чью-то просьбу, вернуть бумаги, фотоматериалы, которые копились за время работы в газете, и, как бы между прочим, повторяла: «Каждую минуту нужно быть готовым к уходу». Превозмогая боль, отправилась она в Махачкалу на поиск материалов о своем отце. Помню даже в последние дни из больницы ее звонок. Она назвала имя человека и сказала: «Этому человеку надо помочь. Ты сможешь». А судьба между тем отсчитывала последние часы её жизни.
Айшет пришла в этот мир светлым майским днём и ушла, оставив светлую память о себе апрельским весенним днём.
Дала гешт долда. Дала къахетам болба.