Музыка народа имеет глубокие корни и традиции. Древние представления народа были связаны с магической силой воздействия музыкального звука. Горцы издревле владели искусством сложения и пения песен, создавали музыкальные инструменты.
Народная музыка является частью фольклора и традиционно передается из уст в уста, то есть не имеет письменной формы.
В музыкально-исторической науке самыми древними принято считать духовые инструменты. Они восходят к эпохе палеолита. Музыкальные инструменты были разнообразны: от самых простых изобретений до сложных конструкций, совершенных по своим звуковым возможностям. Прототипами современных духовых инструментов можно называть самые простые конструкции. Для свистковых звуков использовали листья, стебли растений, кору деревьев, свистковую флейту (шок-локхарг) и т. д.
Самые ранние музыкальные инструменты готовились из тростника и стеблей растений, кости, рога, качественной глины: свирель (шедолг), флейта (шеда), флейта из патиссона (шаьмали), зурна из тыквы (ябакха зурам) и другие. Звуковые инструменты носили прикладной характер: свистковую флейту (шок-локхарг) использовали охотники во время охоты на птиц (со временем она стала детской музыкальной игрушкой); сигнальный рожок (му1-локхарг) передавал на расстояние сигнал об опасности и др.
Музыка была связана с календарными праздниками и важными вехами в судьбе человека — свадьбой, жизнью, похоронами. Многообразие жанров песенной культуры показывают колыбельные и свадебные песни, песни-заговоры лекарей (лазар-хьестар), плачи-причитания (песни-белхамаш) и мн. др.
Фольклорные источники говорят о музыкальных инструментах, на которых ещё в древности играли предки ингушей. Длительное время исполнение наигрышей было характерно для горцев. К примеру, эпический герой Колой-кант сделал из бедровой кости козлёнка зурну и на ней исполнил свою мелодию. Её до сих пор знают в народе как «Мелодию Колой-канта».
Героями народных песен являлись ингушские нарты, а в народе пелись нартские сказания. Со временем на смену эпическому творчеству народа пришли героико-эпические песни «илли», воспевающие родовых богатырей, их мужество, верность слову, нравственность. «Илли» исполнялись под музыкальный аккомпанемент. Каждая строка кончалась долгим и быстрым перебором струн.
Постепенно в прикладном характере музыки стали преобладать развлекательные жанры. В народе стали пользоваться успехом мелодии для слушания (ладувха ашараш), танцевальные мелодии (халхара ашараш) и др. Почти каждое селение имело свою мелодию лезгинки: Джейрахская танцевальная (Джейрхой-халхар йиш), мелодия танца селения Кури-юрт (Кури-юрта халхара йиш), Назрановская танцевальная (Наьсархой халхара йиш), Базоркинская танцевальная (Мочкхий-юртара халхара йиш), мелодия танца с. Ахки-юрт (Ахки-юртара халхара йиш) и др.
Мелодии исполнялись на различных музыкальных инструментах. Популярностью среди ингушей стали пользоваться скрипки со смычком (ч1ондарг) и тип виолончели (1ад хьокха пандар). Помимо них в народе были известны и такие музыкальные инструменты, как волынка (паьшк), шарманка (т1аьраска), зурна (зурма), барабан (фата), продолговатый походный барабан (бирг1а), балалайка (дахчан пандар), гармошка (каьхата пандар), инструмент «двенадцать сладких струн» (шийта мерз) — прообраз современной арфы и др.
Изучению музыкальных инструментов народа посвятила своё исследование Фатима Цолоева «Вайнахские музыкальные инструменты: этнокультурные аспекты», занимавшая многие годы должность заместителя министра культуры ЧИАССР. Сами исполнители, зная народные мелодии, акустические свойства природных материалов животного и растительного происхождения, изготовляли различные музыкальные инструменты. Среди них были признанные в других регионах музыканты. Изготовленные ими «изящные музыкальные инструменты... считались одними из лучших в горной Ингушетии, очень высоко ценились также в соседних районах Грузии и Северной Осетии».
Особой популярностью пользовались народные исполнители (илланчий), рассказывающие в тон музыкальному инструменту героические сказания прошлого. Аккомпанируя себе, исполнитель импровизировал и, углубляясь в положение воспеваемого героя, пел о жизни, об исторических событиях, о личностях. Илланчи были выходцами из простых крестьян, и для них исполнительское искусство не являлось специальностью. Однако бывали и потомственные музыканты, славившиеся своим исполнением музыки и песен. Илланчи не пел, а только говорил в тон балалайке, это было вроде нашего речитатива. Илланчи был значимым человеком в обществе, его убийство общество рассматривало как особо тяжкое преступление.
Известными становились имена музыкантов в своём краю: Осман Барахоев (Барах), Хамид Богатырёв (Эгикал), Джахар Дзарахов (Фалхан), Заам и Тотарч Мерешковы (Ангушт), Магомет и Терсбот Аушевы (Новый Жейрах), Эсмурза Куриев (Нясаре), Берд Хаутиев (Шоани) и др. Они могли быть охотниками, земледельцами, ремесленниками и при этом хорошо умели играть на том или ином музыкальном инструменте. Об одном из охотников пишет В. Виноградов. В с. Эгикале в могильнике рядом с «гробом лежал деревянный музыкальный струнный инструмент, так называемый дойчик-пандур... На обратной стороне дойчик-пандура сделан резной рисунок линейного типа, изображающий охоту на оленя».
Под игрой музыкантов исполнялись песни-эпосы, под их игрой начинались танцы.
Со временем смычковые инструменты были вытеснены более ярким и сильным звучанием — гармоникой. Чаще на гармони играли девушки. Их имена становились известными в селе и обществе. Это Раиса Ужахова, Ляля и Заида Мальсаговы, Аминат Нальгиева, Касрат Хашиева и многие другие. Тремолированием выдержанных созвучий при помощи мелких быстрых движений меха, филигранной мелизматикой гармонисты создавали особое звучание. Нередко они сами писали слова и мелодии песен. Мелодии в народе называли именами видных гармонистов и танцоров: «Танцевальная в исполнении Касрат» (Касрата халхара ийш), «Музыка в исполнении Айшет — дочери Уми» (Уми 1айшета халхара ийш), «Лезгинка Шамсудина» (Шамсудина халхара ийш), «Песня, исполненная Идрисом» (Идриса даьккха илли) и др.
У ингушей имеется прекрасная песенная традиция. В ней многоголосое хоровое исполнение сочетается с сольным исполнением. Хоровым исполнением создавалось впечатление раскатистого эха в горах и гармонии мира, в котором издревле жили горцы. Песенная культура, как живая струна, реагировала на изменения, происходившие в культуре народа в связи с принятием ислама.
Некоторая часть народных песен стала обретать религиозную направленность к концу ХIХ века. Героические песни с могучими яркими образами стали сменяться короткими «зикрами» и «назмами» (религиозные песнопения). Вместо воли к борьбе и лучшей жизни зазвучали «скорбные жалобы, взоры сказителей обратились от земли к небу».
Традиции хорового и сольного исполнения сохранились в религиозных песнопениях ингушей.
В конце ХIХ — начале ХХ века в музыкальной культуре ингушей, как и в других видах искусства, повысился интерес к внутреннему миру человека. Интерес к музыкальному искусству горцев стали проявлять исследователи. Впервые ингушские песни на ингушском языке были записаны Магомедом Джабагиевым в конце XIX — начале XX вв. при помощи созданного им самим ингушского алфавита на основе латинской графики. Позже они были опубликованы в различных изданиях, самым значительным из которых является изданный в 1935 году в Париже сборник «Ингушские народные тексты» на ингушском и французском языках (перевод Ж. Дюмезиля). Ингушские песни записал в начале ХХ века и Фома Горепекин при помощи разработанного им самим алфавита. В 1932 году в Орджоникидзе вышел в свет сборник Д. Измайлова «Ингушские песни». И всё же долгое время исследователями делались записи только текстов ингушских песен, а мелодии оставались неизученными.
Большую работу по сбору и записи музыкального творчества народов провела музыкально-этнографическая комиссия, созданная в начале ХХ века при Московском государственном университете. Из материалов комиссии для ингушской песенной культуры интерес представляют записанные Д. И. Аракишвили цова-тушинские песни, в числе которых была похоронная песня «Дала». В архивах Москвы краеведу Б. Газикову удалось обнаружить религиозные песнопения (назымы, зикры) в исполнении Асламбека Солтиева и Белана-муллы Оздоева, записанные в 1910 году. Назымы и зикры в исполнении известных солистов Ахмеда, Аюба и Мурзабека Евкуровых из селения Ольгети были чуть позже записаны А. Митрофановым.
В начале ХХ века мелодии и песни ингушей изучали А. Митрофанов, Г. Мепурнов, Н. Речменский, Ч. Колесников и др. Значительное число ингушских мелодий и песен сохранилось благодаря тому, что они оставили нотные записи мелодий и тексты ингушских песен.
В 1932 году Андриан Митрофанов совершил экспедицию в горную Ингушетию и записал мелодии и песни музыкантов Буни Хидирова, Лом-Али Аушева и Сулеймана Гарсова из Эгикала, Берда Хаутиева из Шоана, Белана Эльжаркиева и Фатимы Марзиевой из Салги, Магомета и Терсбота Аушевых из Нового Жейраха, Гази-Магомеда Даурбекова. Им были исследованы все ингушские музыкальные инструменты, расшифрованы и записаны нотами песни. Самым важным трудом А. П. Митрофанова является работа «Музыкально-песенное творчество горцев Северного Кавказа».
Композитор и дирижер Георгий Мепурнов собрал и обработал музыкальные произведения и издал в 1936 году сборник «Песни Чечено-Ингушетии». В том же году им был создан ансамбль народных инструментов, которым сам же руководил. Материалы, собранные Николаем Речменским (1897-1963), вошли в сборники произведений под названием «Чеченские и ингушские народные мелодии для фортепиано в две руки».
Александр Халебский, автор сюиты на ингушские и чеченские темы для симфонического оркестра, руководитель Государственного ансамбля песни и танца ЧИАССР, внёс большой вклад в музыкальную культуру народов.
В 30-40-х гг. среди ингушей были известные профессиональные музыканты: Зоя Чабиева — оперная певица, исполнявшая свои произведения на сценах Владикавказа, Хадиза Мальсагова, виртуозно игравшая на арфе в Бакинской консерватории в 30-х годах ХХ века, и другие.
Заметное место в духовной жизни ингушей в 50-70-х гг. занимало музыкальное искусство. Для его развития был характерен возрастающий интерес к народной музыке ингушей. 25 июля 1959 г. проходил смотр творчества композиторов республики. Участники смотра дали высокую оценку творчеству народных певцов-ашугов А. Э. Хамхоева, И. Б. Цицкиева. Десятки их песен были популярны в 60-70-х годах ХХ века.
Поэт, композитор, исполнитель народных песен, заслуженный артист РСФСР и ЧИАССР Ахмет Эльмурзиевич Хамхоев (1910-1992) был автором более 200 песен и 14 сборников стихов. Он имел необыкновенные вокальные данные, пел широко, звучно, красиво. Ахмет Хамхоев писал стихи, музыку. В его репертуаре были песни «Лунная ночь», «Девичья любовь», «Песня весны», «Любимой», «Песня о мире», «Стальной конь» (на стихи А. Озиева), «Звените, струны», «Родные горы» и другие. В 60-х гг. ХХ века «Ингушский вальс», написанный Ахметом Хамхоевым, исполнял заслуженный артист СССР Муслим Магомаев в сопровождении Чечено-Ингушского симфонического оркестра.
Песни и музыка Идриса Цицкиева (1918-1974) отличались ярким исполнением. Идрис играл на скрипке, балалайке, домбре, флейте, рояли. Он обладал гениальной памятью. Будучи незрячим от природы, он запоминал голоса и звуки и мог с точностью узнавать по звукам и людей и мелодии. В его репертуаре были «Песня о луне», «Лоли», «Мелодия Кодзоева», «Бисархой», «Песня Чондырг», «Ингушская лезгинка», «Назрановская лезгинка», «Танец Муртаз-Али», «Айша», «Танец села Базоркино» и другие. Идрис был виртуозным исполнителем религиозных песнопений.
Из поколения в поколение сохраняются в народе музыкально-поэтические произведения, которые мы называем ещё и музыкальным фольклором, являющимся частью музыкального искусства в целом.