Прошел год с лишним, как на окраине Назрани, в обозреваемой отовсюду точке, в торжественной обстановке ввели в строй два высотных дома — впервые на территории Ингушетии. Но, введены они в строй только...для телевизионной картинки. На самом же деле...Впрочем все по порядку. Оба 18-этажных дома строились по госпрограммам «Жилище» на 2011-2016 гг., по которой новоселье должны были справить 238 молодых семей, и «Развитие системы образования Республики Ингушетия с 2014 по 2018 гг.», предполагавшей обеспечение крышей над головой 312 детей-сирот. Издалека если смотреть на дома - глаз не оторвать: лепота, как говаривал Иван Васильич. Но, никто не мог предположить, что проживание в них станет жутким испытанием для новоселов, окрестивших высотки домами-сиротами (здесь явно прослеживаются параллели с названием одной из программ).
Столько надежд и чаяний люди связывали с новенькими квартирами. Только год позади, а дома уже превратились в настоящую головную боль для муниципальных и республиканских властей, чуть ли не ежедневно отбивающихся от возмущенных жильцов. Когда герой «Мимино» проезжал станцию метро «Багратиони», у него в глазах появлялись слезы «патриотической» радости. Периодически минуя грандиозную стройку, меня тоже распирало от гордости: как-никак — первые «высотки» в республике! Я радовался тому, как у наших местных строителей ладится работа, как они усердно возводили из железобетона этаж за этажом.
Естественно, скептиков, утверждавших, что конструкции домов в сейсмоопасной зоне не устоят, также хватало. Многие сравнивали бетонные корпуса домов с парусами — дескать, серьезный порыв ветра если и не свалит их, то подвергнет деформации. Арматуру строители вроде не жалели. А вот про качество самого бетона ничего не могу утверждать. Однако смело могу сказать, что качество материала наружной отделки домов с самого начала лично у меня вызывало сомнения. Сегодня эти недочеты обнаружились со всей явью. Керамическая плитка, которой обложили наружные стены домов, навесив их на металлические прогоны, во многих местах на первом этаже откололась кусками, потрескалась или попадала, придав фасадам домов обшарпанный вид. Не думаю, что это дело рук одних вандалов.
Добавьте сюда грязные подъезды, работающие через пень-колоду лифты, перебои с отоплением, разбитые лампочки в подъездах — и вы перенесетесь в захолустье провинциальных городков. Ни о каких подземных паркингах, что вначале предполагались, естественно, и речи нет. Подземные здесь — только сырые подвалы, которых время от времени затапливает. Питьевая вода изредка доходит до последних этажей, выползая из кранов тоненькой струей.
В общем — картина маслом. Почему все так запущено, спросите? Логичный вопрос. Я думаю, все дело — в отсутствии хозяев. Не в смысле — жильцов (хотя дома и заселены лишь на четверть): хозяев в полном смысле слова. Во-первых, на руках у жильцов нет документов, удостоверяющих их права собственности на жилье: нежелание городских властей Назрани переводить дома с многочисленными недоделками, вопиющими коммуникационными просчетами на свой хозяйственный баланс постоянно затягивает вопрос получения этих документов. Застройщики же давно "умыли руки", перенаправив гнев народа на местных властей и никто не собирается с них спрашивать.
К слову, то обстоятельство, что у жильцов нет документов на квартиры с одной стороны, и выгодно им — никто здесь не платит за какие ни есть коммунальные услуги. Во-вторых, тут нет управляющей компании и ТСЖ в обычном понимании этого термина. По словам жильцов, эти функции взяла на себя одна женщина, главная забота которой — реализация квартир застройщиков, построенных ими для себя, чтобы оправдать расходы на строительство и получить какую-то прибыль.
— Многие жильцы клеят на входных дверях объявления о продаже своих квартир, — говорит глава молодого семейства Бекхан. — Она же сдирает их и вешает свои объявления. Живем сегодняшним днем. Комнатушки маленькие, все недоделки с неправильно смонтированными окнами и дверьми, и другие проблемы сами устраняем. А что делать...
Действительно — что делать? Кто будет отвечать за этот бардак, почему в строительстве важных социальных объектов участвуют строительные компании с сомнительной репутацией? В конце концов что республике делать с этими "высотками", которых выгоднее снести, чем постоянно их ремонтировать? Вопросов много. Но, некоторые ответы лежат на поверхности. Так, к сожалению, до сих пор не изжита порочная практика необходимости освоения финансовых средств, поступающих из федерального бюджета к концу года до завершения этого же года. Это, естесственно, приводит к спешке в строительных работах. А поспешишь, как говорится, людей насмешишь (хотя, все это было бы смешно, когда бы не было так грустно). Добавьте сюда и пресловутые "откаты", о которых все знают, но официально этой беды, пожирающей от 30 до 50% сметной стоимости объекта, якобы, не существует. О каком качестве введенного в строй объекта тогда можно говорить? Получается, главное прокукарекать (т.е. освоить средства, продемонстрировать сюжет по ТВ). А там хоть не рассветай.