Героический боевой путь

Карим-Султан Оздоев, участник Великой Отечественной войны, прошёл боевой путь от Азовского моря до Эльбы

Летом 1942 года немецко-фашистские войска подошли к городу Малгобеку, который круглосуточно добывал нефть, необходимую для обороны страны. Все жители ингушских сёл и городов встали на защиту своей родины.

Мужчины, женщины и подростки, в основном, под обстрелами дальнобойной артиллерии и авиации копали траншеи и сооружали противотанковые рвы. В этой операции активное участие принимали двоюродные братья Карим-Султан и Ахмед Оздоевы.

Четыре месяца шли невиданные по своим масштабам ожесточенные бои, но захватить город фашисты не смогли, он был освобождён 3 января 1943 года. Но за эту победу сложили головы, по разным данным, от 20 до 120 тысяч военнослужащих. Тела погибших солдат собирали женщины и подростки, которые участвовали в оборонительной операции, чтобы с почестями предать их земле в братской могиле. Это событие не могло оставить равнодушными никого, тем более неокрепшие сердца подрастающих мальчишек. Многие из них добровольцами подались на фронт. Написали заявление и неразлучные с детства друзья, двоюродные братья Карим-Султан и Ахмед Оздоевы.

5 февраля на имя Карим-Султана, которому только исполнилось 17 лет, пришла повестка из комендатуры. Шестнадцатилетнему Ахмеду Идиевичу было отказано. Но, несмотря на это, братья отправились вместе в Ростовскую область, куда был направлен Карим-Султан Оздоев. Но там их дороги разошлись. Комиссия по медицинским показаниям госпитализировала Ахмеда Оздоева, и после лечения тот вернулся домой, а Карим-Султан Темирсултанович продолжил дальше свой боевой путь.

Карим-Султан с пятнадцати лет был для него незаменимым помощником. Отец хотел воспрепятствовать решению сына уйти на фронт. Для этого он даже отправил его в горное село, сославшись на какое-то важное общественное дело. Но Карим-Султан догадался и сказал отцу, что его решение твёрдое и непоколебимое.

5 февраля 1943 года Карим-Султана вместе с братом Ахмедом провожали всем родом. С Ахмедом, как мы уже говорили, они разминулись в Ростовской области. А Карим-Султан 12 февраля поступил в распоряжение 4-го казачьего корпуса, дислоцированного на берегу Азовского моря. Оттуда 1 мая его направили в действующую армию в третий гвардейский кавалерийский корпус пятой гвардейской кавалерийской дивизии 22 гвардейского кавалерийского полка. В звании гвардии сержанта он воевал сначала наводчиком, потом помощником и затем командиром миномётной батареи. Победу встретил в Германии.

5-ая гвардейская кавалерийская дивизия успешно вела боевые действия в наступательной операции войск Южного фронта на Донбассе (февраль 1943), в Смоленской наступательной операции 1943 года и Белорусской наступательной операции 1944 года. В октябре 1944 года части дивизии вышли на границу с Германией. В Восточной Пруссии 5-ая гвардейская кавалерийская дивизия отличилась в бою за Танненберг, за что ей было присвоено почётное наименование Танненбергской. Отважно сражались кавалеристы 5-ой дивизии под г. Алленштейн (Ольштын). Были на знаменитой встрече с американцами на реке Эльба.

За участие в Берлинской операции 4 июня 1945 года 5-ая кавалерийская дивизия была награждена орденом Суворова второй степени.

Карим-Султан Оздоев рассказывал, что воевал в Ростовской области, на Курской дуге, в Смоленской области, в Белоруссии, на Украине, в Польше, в Венгрии, в Восточной Пруссии, сражался за город Кенигсберг. Был на знаменитой встрече на Эльбе, на параде Победы в Москве.

После войны в Европе он продолжил свой боевой путь и воевал в составе союзных войск на Дальнем Востоке, освобождая от японских захватчиков Северо-Восточный Китай (Маньчжурию) и Северную Корею. Но и на этом его служба не заканчивается, о дальнейшем его боевом пути мы расскажем чуть ниже.

А пока свою первую боевую награду Карим-Султан Темирсултанович получил в апреле 1944 года в боях под Польшей. В его наградном листе есть запись следующего содержания: «Командиру 82-мм миномётной батареи гвардии сержанту Оздоеву Карим-Султану Темирсултановичу за то, что он в бою под городом Августом продвинулся со своим расчётом вперёд и огнём своего миномёта уничтожил тяжёлый миномёт противника и до 14 солдат».

Под Кенигсбергом в апреле 1945 года Карим-Султан Темирсултанович получил свою вторую награду — медаль за взятие Кенигсберга. Кенигсберг считался сердцем Германии. Это была достаточно сильно укреплённая крепость. Немцы защищались отчаянно, так же отчаянно сражались и наши солдаты. Когда советские войска всё же прорвались через минные поля, проволочные заграждения, каменные надолбы и противотанковые рвы в город, там их встречали тысячи огневых точек с каждой улочки, из каждого прохода и подворотни, из каждого дома и подвала. Но, несмотря на это, самая мощная крепость Германии пала за четыре дня!

«Когда мы вошли в город, — вспоминал потом Карим-Султан Оздоев, — он меня поразил великолепием каменной архитектуры, старинными замками, толстенными домами, массивными воротами. Было очень жаль, что война разрушила всю эту красоту, но даже в руинах он был неотразим».

Карим-Султан Оздоев был участником знаменитой встречи на реке Эльбе. Это событие состоялось 25 апреля 1945 года. Кавалеристы гвардейского корпуса соединились с частями союзных войск. «Среди советских солдат и американцев царила атмосфера доверия и приподнятости, — вспоминал Карим-Султан Темирсултанович. — Было взаимное уважение друг к другу. Причём американцы открыто отдавали предпочтение нам — как победителям, они братались с нами, дарили нам наручные часы, портсигары и прочую мелочь».

На параде Победы

«Это было незабываемое чувство радости и бесконечного счастья, — говорил он. — Все обнимались, радовались, стреляли в воздух. А как же иначе? Не было на войне ни одного дня, когда ты не готовился к встрече со смертью. Она тебя подстерегала ежеминутно, ежесекундно. Мы жили, как говорится, одним днём, и тут вдруг появляется надежда на будущее, на жизнь, на встречу с родными. Как не радоваться этому событию!»

21 июня 1945 года на Красной площади в Москве прошёл парад Победы. Здесь были представители со всех фронтов — офицеры, сержанты, солдаты. Отбирали самых достойных, имевших боевые заслуги, но и соответствующих моральным и физическим качествам. Так, в приказе по войскам от 24 мая 1945 года указывалось, что рост должен быть не ниже 176 см, а возраст — не старше 30 лет. Этим качествам, как и всем остальным, соответствовал и наш земляк Карим-Султан Оздоев.

Хочется поделиться с читателями одной интересной историей, которая произошла с нашим земляком на параде Победы. В Москву он приехал со своим боевым другом — конём, с которым прошёл всю войну. Конь понимал его с полуслова. Карим-Султан даже научил своего друга тихо подкрадываться к девушкам из полка и срывать с них боевую пилотку. Но это бывало в часы отдыха и вносило некое веселье в серые фронтовые будни. Но одному офицеру приглянулся его лихой скакун темной масти с белыми ножками, которым он бесцеремонно решил воспользоваться. Пришлось Карим-Султану разобраться с офицером, как говорится, по-мужски. Дело далеко не зашло, ибо оно не сулило ничего хорошего всем участникам конфликта. Но на Красной площади он гарцевал на своём коне.

После парада Победы Карим-Султана Оздоева ждал короткий отпуск домой. Правда, ему пришлось ехать не на Кавказ, а в далёкий Казахстан, куда его семью, вместе со всем народом, оклеветав «врагами и предателями», депортировали в феврале 1944 года.

Февраль 1944 года. Из воспоминаний Карим-Султана Оздоева

«Когда депортировали ингушей и чеченцев, нас в дивизии было двенадцать человек, из которых со мной в полку служил Салман Мартазанов из селения Плиево. Вызвали нас к командиру и объявили, что народы наши сосланы в Казахстан, и мы можем покинуть часть, чтобы воссоединиться с семьями. Это было тяжелее смерти. Больно было слушать подобного рода обвинения и приговор, когда мы ценой своей жизни отстаивали свою честь и честь своего народа. После этого меня вызвал к себе полковник Аксёнов, заместитель командира полка по политчасти. Мы с ним были в приятельских отношениях, очень был хороший человек. Он мне и говорит: «Смотри, Оздоев, нам дважды не умирать. Хочешь остаться, я помогу. Если выживешь, будешь жить с почестями. А уйдёшь, кто его знает, что тебя ждёт».

Конечно, я даже думать не хотел, что по своей воле покину фронт. Да и оставлять боевых товарищей не хотелось. Сколько времени мы были как одно целое. Боевое братство ни с чем не сравнимое чувство. Мы не говорили, кто какой нации. За меня готов был каждый отдать свою жизнь, как и я готов был за каждого умереть. «Я пришёл сюда воевать, и пойду с вами до конца», — сказал я.

Когда в 1945 году я приехал в отпуск к родным, то услышал, что чеченцы и ингуши из нашей дивизии были этапированы отбывать срок на Дальний Восток, хотя им обещали, что отправляют их к семьям. Салман Мартазанов встретился с семьёй спустя год, но многие из них так и не вернулись».

Военная служба после войны

Война в Европе закончилась, но ещё не была окончена Вторая мировая война. На Дальнем Востоке и Тихом океане Япония продолжала борьбу против США, Великобритании и других союзников СССР. 9 августа 1945 г. Советский Союз, выполняя свои договорённости с союзниками, вступил в войну против Японии, которая длилась менее четырёх недель, но по своему размаху, мастерству и проведению, стала выдающим событием Второй мировой войны, официально завершившейся 3 сентября 1945 года.

После военной операции на Дальнем Востоке гвардии сержант Оздоев проходит службу на Западной Украине. Здесь до 1948 года в составе советских войск он участвует в борьбе с бандеровцами, с мощной и разветвленной сетью украинских националистов, с так называемой Украинской повстанческой армией. Подпитывали организацию, по некоторым данным, спецслужбы США и Англии. Для их разгрома советской власти потребовалось почти десять лет. За этот период погибли 25 тысяч военнослужащих и 32 тысячи человек из числа советского партактива. «Мы были на войне, хотя без войны, — говорил Карим-Султан Оздоев. — Но если на войне враг был виден, то с бандеровцами было гораздо сложнее».

В 1948 году при расформировании его воинской части на Западной Украине, сержант Оздоев попадает вместе с полком в город Алма-Ату. Это была хорошая возможность чаще видеться с родными. Но среди депортированных быстро прошёл слух, что в такой-то воинской части служит ингуш Оздоев, и к фронтовику потянулась вереница представителей чеченского и ингушского народа. Каждый из них надеялся услышать что-либо о своём муже или сыне, которые не вернулись с войны. Эта ситуация стала напрягать командование части. За сержантом была установлена слежка. Всё могло бы закончиться печально, не будь он бдительным. Оздоев попросил командование отправить его для дальнейшего прохождения службы в Новосибирский военный округ под Ленинск-Кузнецком.

В Новосибирском военном округе Оздоев прослужил до марта 1950 года. Это была воинская часть № 62872, в то время единственный полк ПВО на всю Сибирь, который прикрывал Семипалатинский испытательный полигон и другие важные объекты стратегического значения от иностранной разведки с воздуха.

Перед демобилизацией сержанту Оздоеву предложили продолжить военную карьеру, готовы были дать направление в военное учебное заведение, обещали хорошую перспективу в будущем, карьерный рост, ибо опытные военные кадры были остро востребованы в советской армии. Но Оздоев решил вернуться домой и начать жить мирной жизнью.

За мужество и патриотизм, проявленные на полях сражения, Карим-Султан Оздоев награждён орденами Красной Звезды и Отечественной войны, медалями «За отвагу», «За взятие Кенигсберга», «За победу над Германией», а также многочисленными юбилейными медалями и благодарностями.

Из воспоминаний племянника Зяудина Оздоева

«Когда дядя вернулся со службы, мы всё ещё жили в городе Атбасар Акмолинской области. В 1945 году он приезжал сюда в отпуск. К тому времени его семья похоронила трехгодовалую дочку Лизу. Уже потом, в течение четырёх лет ушли из жизни Алаудин, Бахаудин, Ахмедхан, Иса, Дауд и Берснак, старшему из которых было 20 лет, а младшему три года.

Для депортированных «спецпереселенцев» дядя Карим-Султан был нескрываемой радостью и гордостью. Гордостью не только для нашего рода, но и всего ингушского народа, да и чеченского тоже, в том числе и местного населения. Во-первых, он был красивым, видным мужчиной, высокого роста, статный, крепкого атлетического телосложения. Хоть скульптуру с него лепи. К тому же вся грудь его была в орденах. Одно только его присутствие могло уладить в два счёта любой конфликт, любое недопонимание, которое часто случалось в жизни депортированных. Его уважали все, начиная от простых тружеников, учителей и кончая представителями власти».

Кстати, сам Карим-Султан Оздоев вспоминал, что в комендатуре Атбасара его долго отказывались ставить на учёт. Вносить фронтовика с орденами в список «спецпереселенцев» никто не хотел. Они даже предлагали ему поселиться за пределами Казахстана, обещали обеспечить жильём и трудоустроить на хорошей должности. Но истосковавшийся по своим родным людям, по своему родному языку, обычаям и традициям солдат отказался от такого заманчивого предложения и предпочёл разделить участь со своим народом.

«В жизни дядя был очень набожным человеком и весьма благородным. Он очень любил людей, заботился о слабых, неимущих и незащищённых. Навещал больных соседей и родственников, оказывал помощь — где делами, где добрым словом, а где и рублём. Очень трогало его заботливое и внимательное отношение к матери. Он жил неподалёку, но никогда не шёл к себе домой, не осведомившись о её здоровье и не пожелав ей доброй ночи. Она умерла в 1972 году.

Люди шли к нему с проблемами, шли за мудрым советом. Он знал, когда, как и что сказать, чтобы его не только услышали, но и поняли и приняли то, что он говорит.

Была у него одна ещё одна интересная притча, своего рода наставление, которое ему дал в молодости дядя по матери Хаджимурад Хамхоев. «Никогда не смотри в чужой карман, закрыв при этом свой, и никогда не опустошай его до дна, понадеявшись на чужой. Где бы ты ни был и что бы с тобой ни случилось, имей «рублёвый запас», чтобы ты смог вернуться домой, не бери оттуда ни рубля без острой на то надобности. За стол садись последним, вставай первым и никогда не бери со стола лучший кусок. Если будешь придерживаться этих правил, будешь крепко стоять на ногах и никогда не потеряешь уважение людей». Он проговаривал эти слова как притчу, сам придерживался этих правил по жизни, и нам давал такое напутствие».

Воспоминания сына Карим-Султана — Курейша Оздоева

«Отец не любил рассказывать что-либо о войне. Он отказывался от встреч, когда его приглашали в школу как фронтовика, отвечал очень скупо журналистам, которые в последние годы были в нашем доме частыми гостями. Но бывали моменты, когда он рассказывал некоторые случаи из фронтовой жизни. Например, как они выходили из окружения в Брянских лесах и у них закончились запасы продовольствия. От голода они жевали кору деревьев, и тут, к радости, обнаружили на опушке леса не выкопанную промёрзлую картошку. Она и спасла их от голода.

Отец был всегда подтянутым, одевался по-военному чётко. Был организован и в быту, и в своих делах, соблюдал беспрекословно все ингушские адаты, и такого же отношения требовал от меня и своих племянников. Я не был избалован вниманием, несмотря на то что был единственным сыном. Воспитывался в строгости. Отношения с отцом у нас, как принято в ингушских семьях, были сдержанными. Замечания, нравоучения, поощрения — все эти моменты имели место, но проходили они в очень деликатной форме. Если что-то мне нужно было сказать, это делалось через моих мам. Их у меня было две — две жены отца, Раиса Шадыжева и Маржан Яндиева, и я не ставил между ними разницы, они обе мне были родными. Благо, сегодня они живы, здоровы и живут со мной.

В 14 лет отец посадил меня за руль, сам он не любил водить машину, и с того времени мы ездили с ним повсюду вместе — на похороны, свадьбы, к нашей большой родне. Он очень дорожил и берёг родственные отношения и мне завещал после смерти не забывать этих связей. Что я, конечно, и делаю.

К людям отец относился с почтением и уважением. И с ним они тоже считались. Если в переговорный процесс вступал Карим-Султан, или, к примеру, его делегировали в качестве свата, то благополучный исход был обеспечен, говорили про него в народе. «Уважай людей всегда и во всём, будешь слыть достойным человеком, — говорил он. — И за рулём тоже, соблюдай правила дорожного движения».

Помню, я по молодости разбил машину. Очень переживал, как эту новость преподнести отцу. Не придумав ничего, ложь в корне не допускалась, я пришёл к нему с повинной. Узнав, что никто не пострадал, в том числе и чужой транспорт, а врезался я в дерево, он вздохнул облегчённо и сказал: «Всё остальное не вопрос. Случается и такое. Впредь будь осторожен». Поругай он меня тогда, наверное, было бы легче, но он не сказал больше ни слова. Я же понял, осознал и зарёкся, что больше подобное не повторится.

И в детстве был такой случай. Я провинился в чем-то, и директор вызвал в школу отца. Не знаю, о чём они там говорили. Но отец посмотрел на меня с укором и ничего не сказал. Но с того дня я переосмыслил своё поведение, своё отношение к учёбе, да и учителя ко мне стали относиться иначе. Вот такой он был человек, одним своим словом, одним своим участием, своим взглядом мог навести порядок, умел выровнять любую ситуацию.

Последний год жизни отец провёл больше в постели, но никогда не терял свою форму. Я всё это время был с ним рядом. Он был настоящим къонах (мужчиной) и оставил мне в наследство своё достойное имя. Это вызывает у меня не только чувство гордости, но и ответственности, обязывает соответствовать тем качествам, которых он придерживался по жизни, и которые вкладывал в моё воспитание«.

Послесловие 

В 1957 году с первыми переселенцами Карим-Султан Оздоев вернулся в родное село Насыр-Корт, оставив захороненными в казахской земле шестерых братьев, сестру и отца Темирсултана.

В 1970 году он побывал по путёвке, организованной Министерством обороны СССР, в местах боевой славы, где встретился со своими фронтовыми друзьями. В 1992 году Карим-Султан Темирсултанович совершил хадж в священную Мекку.

Карим-Султан ценил жизнь, ценил каждую минуту, подаренную Всевышним. О войне не хотел говорить, ибо она противоречила человеческой сущности. Но он говорил, что до конца своих дней будет просить прощения у Всевышнего за то, что вынужден был убивать.

В 2005 году Карим-Султан Оздоев ушёл из жизни, оставив после себя доброе имя, которым по праву гордятся его потомки и весь ингушский народ.

Именем Карим-Султана Оздоева названа улица в Насыр-Корте, где он родился и где сегодня живут его потомки. На доме по улице Корецкой в городе Назрани, где он жил последние годы, висит памятная доска с надписью: «В этом доме жил ветеран ВОВ Оздоев Карим-Султан Темирсултанович».