Для того чтобы творить чудеса, вовсе не нужно быть волшебником. Ведь согласитесь, что можно совершить что-то хорошее, доброе, и тогда пусть даже самый маленький поступок, который в нужный момент стал для другого человека большим счастьем, оставит в его сердце чувство безграничной благодарности на всю жизнь.
Дело было в 70-х годах в посёлке Карца, где все друг друга хорошо знали и жили как одна большая и дружная семья. Десятилетняя дочь Любы Колоевой получила серьёзные ожоги. В больницу укладывать дочку не стали, решили лечить дома. Но раны оказались серьёзными, и состояние девочки стало ухудшаться, она отказывалась от еды, подскочила температура. В бреду девочка попросила апельсин. Но дело было зимой, да ещё в те годы апельсин считался экзотическим фруктом. Достать его в феврале вообще было нонсенсом, тем более в эпоху дефицита.
К кому идти с такой просьбой? «Утром ноги сами меня повели к Мурату Сукиеву», — вспоминала потом Люба. О его безотказности и готовности помочь в посёлке все хорошо знали. Хотя Люба понимала, что такая просьба может обескуражить любого, она пошла с затаённой надеждой. И чудо случилось. Мурат на второй день прислал авоську, в которой лежали упакованные в коричневую магазинную бумагу четыре апельсина. Разумеется, эти фрукты он достал по большому блату. Говорят, если больной поест то, что захотел, он пойдёт на поправку. Так было и в этом случае.
Мурат Ахметович Сукиев, ветеран труда, родился в 1934 году в городе Орджоникидзе (ныне Владикавказ). Ветеран и участник Гражданской войны Ахмет Сукиев, отец Мурата, имел в городе небольшой магазин, где торговал продуктами и товарами повседневного спроса. Его супруга, Малькет Дербичева, занималась детьми и вела своё домашнее хозяйство. Семья жила в Орджоникидзе, на улице Гудованцева в микрорайоне Шалдон. У них было трое детей: два сына и дочь. Старшим сыном был Мурат, дочь Мовлатхан родилась в 1937 году, а младший Солт-Мурад родился в декабре 1943 года. Через пару недель после рождения сына Ахмет Сукиев трагически погиб в автокатастрофе.
Но беда не приходит одна. Через два месяца Малькет с детьми и всем ингушским народом депортировали в Казахстан. Потерять кормильца, да ещё такого предприимчивого, за которым семья жила как за каменной стеной, было очень тяжело. А следом и родину, и привычный размеренный образ жизни. Всё это тяжёлым бременем легло на плечи молодой ещё женщины с тремя малолетними детьми.
Жила семья Сукиевых в Кустанайской области. Было очень тяжело. Голод, холод, нищета, болезни. Сколько страданий, сколько испытаний пришлось пережить ингушскому народу! Малькет до конца своих дней вспоминала истории прошлой жизни с болью и горечью. В первые дни поселения в ссылке она пошла на поле собирать промерзшие зёрна пшеницы и вернулась домой с пробитой головой. Это сделал местный житель, который питал лютую ненависть к приезжим спецпереселенцам, наслушавшись страшных историй о том, что к ним приехали людоеды. Это потом он понял, что эти люди жертвы политической системы, и не раз просил прощения за свой недостойный поступок. А Малькет жила с соседями дружно, и они полюбили её за хороший нрав и доброе сердце.
Мурат был у неё за главного помощника. Он всегда старался держаться рядом с мамой, и на колхозном поле и дома. Сестра Мовлатхан оставалась за хозяйку и присматривала за младшим Солт-Мурадом. Так они и жили, или правильнее будет сказать, выживали в суровых условиях депортации. И выстояли.
Мама понимала, что Мурат мечтает продолжить учёбу в школе. В Орджоникидзе он успел окончить два класса начального образования. Но здесь школа находилась за пять-шесть километров от дома. Мама не отважилась бы пустить, но Мурат проявил настойчивость. Это расстояние не пугало мальчика, в нём преобладало желание учиться. И он с радостью ходил в школу, даже если на улице снег, ливень или жара, каждый день преодолевая 10-12 километров, пешком, ну а если повезёт, то могли и подбросить на подводе.
Как-то Мурата застал сильный буран, мальчика занесло снегом, и он чуть не погиб, не окажись рядом сосед, бывалый казах. Но и этот случай не мог остановить стремление Мурата к знаниям. К тому же он был активистом, общественником и слыл лучшим учеником в школе. Его уважали учителя, с ним дружили все ребята.
Немного легче было уже младшему брату Солт-Мураду. В их селе к тому времени открыли начальную школу, а старшую школу он окончил уже в Ингушетии.
Вернулась семья Сукиевых на родину в 1957 году. Прямо с железнодорожного вокзала они приехали в отцовский дом на улице Гудованцева в Шалдоне. Но там уже жили другие и даже на порог собственного дома бывших хозяев не пустили. «Здесь нет для вас места!» — таков был их ответ.
Благо, их приютили бывшие соседи, грузины. Тамара жила с двумя сыновьями, Жорой и Тенгизом. Муж у неё погиб на войне ещё в сорок первом. Уходя на фронт, он попросил Ахмета позаботиться о его семье, и тот поддерживал и помогал сиротам до самой своей гибели. После ссылки Тамара и Малькет не теряли связи, они дружили, вели переписку. Тамара и её сыновья были в доме Сукиевых всегда желанными гостями, и наоборот. И дружба их была испытана временем. После событий осени 1992 года первыми на помощь к Сукиевым в посёлок Карца приехали Жора и Тенгиз.
Погостив пару дней у подруги, Малькет с детьми уехала жить в Ингушетию, купила небольшой домик в селении Али-Юрт, где жили её родственники по мужу. Здесь она вышла работать на колхозное поле. Была большой труженицей, за что её уважали и ценили. Вместе с ней «прицепщиком» на тракторе работал и Мурат. Он управлял плугом во время пахоты, сидя сверху на перекладине. Здесь нужна была настоящая сноровка и выдержка, надо было удержаться на ходу за трактором, при этом правильно управлять плугом. Но Мурат работы не боялся, и желание учиться дальше в нём никогда не угасало. Мама понимала это и настояла, чтобы Мурат продолжил учёбу.
В 1958 году Мурат поступает в финансовый техникум города Орджоникидзе (Владикавказ), живёт в общежитии, подрабатывает ночами грузчиком и с отличием через три года оканчивает учёбу. В этом же году он поступает на заочное отделение в Московский институт советской торговли. А пока краснодипломника направляют в лучший по тем временам магазин «Снежинка», который находился в центре города, на углу улицы Джанаева и проспекта Мира. После собеседования его сразу же назначают заведующим бакалейно-кондитерским отделом.
В 1963 году Мурат Ахметович переезжает с семьёй в посёлок Карца, чтобы быть поближе к работе, да и к отцовскому дому на Шалдоне, выкупить который он мечтал до последнего. А пока в Карца построили дом и обустроили своё небольшое хозяйство. Младший брат Солт-Мурад к этому времени поступил на исторический факультет в городе Грозном. После окончания проработал пару лет учителем истории в местной школе, затем поступил на юридический факультет Северо-Осетинского государственного университета, который тоже окончил с красным дипломом. Мовлатхан вышла замуж за уважаемого в селе человека Муссу Мартазанова и осталась жить в Али-Юрте.
Руководство Мурата Ахметовича пошло навстречу молодому перспективному специалисту. Его назначили заведующим магазином № 34, расположенном в посёлке Карца, который в свою очередь являлся филиалом большого торгового центра «Колос», расположенного на площади Дружбы. К работе он подходил со всей ответственностью, и начальство ценило эти качества. В начале 1969 года его назначили заместителем директора того самого магазина «Колос».
В эти годы по стране в населённых пунктах стали строить новые магазины, со стеклянными витринами и охладительными агрегатами. Построили такой магазин и в посёлке Карца. За ним в народе так и закрепилось название Новый магазин. Летом 1969 года директором этого магазина был назначен Мурат Сукиев. Здесь он проработал до трагических событий осени 1992 года в Пригородном районе Северной Осетии. А дальше в трудовой книжке ветерана труда осталась запись, ярко демонстрирующая всю систему существующего политического уклада: «Уволен, в связи с событиями в Пригородном районе осенью 1992 года».
А самой высокой трудовой наградой — орденом «Ветеран труда» Мурат был отмечен в 1985 году, имея за плечами большой опыт работы, множество похвальных и почётных грамот.
Чтоб внести целостность и ясность в образ Мурата Сукиева, хочется напомнить нашим читателям, что человек в системе советской торговли такого ранга, как Мурат Ахметович, нёс на своих плечах громадную ответственность. С одной стороны, они считались негласно привилегированным классом, потому как имели то, что было недоступно простым гражданам. В те годы почти многие продукты и товары были дефицитом и продавались из-под прилавка, а на полках магазинов можно было увидеть лишь пирамиды из консервов, макароны местного производства и ряд маловажных продуктов.
С другой стороны, у каждого директора и завмага была целая армия родственников, соседей, знакомых, которых нужно было постоянно выручать. Старшее поколение очень хорошо помнит эти времена. Ещё тяжелее стало, когда пошли в ход талоны на масло, сахар, моющие средства. А свадьбы, похороны, разные религиозные и семейные праздники никто ведь не отменял. Надо было в этой ситуации находить какой-то выход. И находили. За помощью все бежали именно к ним. И, поверьте, им было нелегко, помочь надо, и надо быть начеку. Ведь их постоянно держали под контролем разные инспекции, ОБХСС, народный контроль и т. д. Наказать могли порой за ерунду, а могли простить за серьезное нарушение.
И вот в этой системе надо было найти золотую середину, которую благодаря своим знаниям и опыту Мурат Ахметович сумел отыскать. Он знал в совершенстве все законы, так как нарушения чаще всего допускали из-за незнаний. Хорошо разбирался в людях, умел с ними говорить, умел грамотно управлять и вести кадровую работу, знал хорошо бухгалтерию. У него были самые вежливые продавцы, всегда в накрахмаленных белых халатах с узорчатыми колпачками на голове. Это всё вместе взятое, дисциплина и организованность давали ему возможность избегать наказаний и помогать тем, кто к нему обращался за помощью.
"Я жила и училась в семье дяди Мурата многие годы, потому называла его папой. Их было два брата с созвучными именами — Мурат и Солт-Мурад. Под одной крышей дружно и мирно уживались две семьи, и никогда между ними не возникало никаких разногласий. У Мурата было двое детей, дочь и сын. У Солт-Мурада две дочери. К тому же в этом хлебосольном доме всегда было много людей. У них неделями могли гостить родственники, которые приезжали обследоваться к городским врачам. Жили студенты, которые учились в вузах и техникумах, и просто гости, которые любили хорошо провести время. Помимо этого, в доме Сукиевых всегда бывало много людей, которые приходили со своими проблемами.
Старший брат Мурат работал директором магазина, а младший Солт-Мурад был подполковником милиции. В те годы образованных людей среди ингушей, только-только возвращающихся из депортации и с трудом обустраивающих свой быт, было мало, а те, кто выучился и к тому же занимал довольно-таки хорошие должности, были всегда востребованы народом. И они в свою очередь помогали людям бескорыстно, чисто из патриотических побуждений, не ожидая взамен ни признания, ни благодарности. Они просто не умели жить иначе.
Мне также нравилось, с какой любовью и заботой они относились к своей матери. Братья понимали, что всем тем, что они имеют: и образование и достойное положение в обществе — они обязаны матери. Они высоко чтили и уважали её. Такое же уважение проявляли все члены семьи к старшему брату Мурату. Например, младший Солт-Мурад никогда при нём не садился и разговаривал с ним всегда сдержанно, как с отцом.
Сам же Мурат был необыкновенно добрым человеком, очень скромным, степенным, благородным. Никогда не помню, чтобы он на кого-то повысил голос. Если делал замечание, то говорил очень спокойно, ему достаточно было сказать пару слов, как мы готовы были провалиться сквозь землю. Но это только из чувства глубокого уважения к нему. И мы старались больше не повторять ошибок, чтоб не разочаровывать его.
Вечерами, если выпадало свободное время, Мурат любил читать книги, причём разные. Он был очень любознательным. И нам рекомендовал прочесть то или иное произведение. Благо, библиотека в этом доме была богатая.
Воспитание в семье шло на традиционном уровне. Он был настоящим патриотом, глубоко чтил наши обычаи, строго во всём соблюдал адаты и следил за тем, чтобы все дома говорили только на ингушском языке.
Вообще, был человеком большой души и огромного сердца. Ему до всех было дело, потому как он любил людей, помогал всем как мог и делал своё доброе дело от чистого сердца и безо всякой корысти«.
«Отец был человеком добрейшей души, — вспоминает Ася. — Он очень любил и баловал меня, мне всё сходило с рук, как девочке, но к брату он был более взыскательным, таким образом вырабатывал в нём черты мужского характера. Благо, он вырос достойным сыном своего отца, работает приставом в Управлении судебных приставов в Ингушетии. У него трое сыновей и дочь.
Я помню моё любимое лакомство, торт «Сказка», папа часто его приносил. До сих пор ощущаю его неповторимый вкус. И всё же мне папы всегда не хватало. Он был постоянно на работе. А потом я вышла замуж, жила в Иваново, далеко от родины. Раз в год, а то и меньше приезжала на побывку, и, не успев насытиться общением с отцом, уезжала обратно. А теперь и вовсе потеряла его. Это моя боль. Его нет уже одиннадцать лет, но эту пустоту в моей душе никто так и не смог восполнить. Со мной осталась безграничная любовь к нему и самые тёплые воспоминания. И ещё его мудрые слова, напутственные наставления молодым, которые он часто повторял и которые я сегодня говорю своим детям. «Везде нужна золотая середина, — говорил он, — во всём должна быть мера. Нельзя прыгнуть выше головы и опускаться ниже черты. Вот когда освоите до конца значение этих слов, тогда у вас всё будет в порядке».
Братья Сукиевы были очень дружны и неразлучны. Рассказывая о судьбе Мурата, просто невозможно не поведать читателю об одной из главных тем, составляющей смысл его жизни. Это потеря брата Солт-Мурада, которая тяжело сказалась на дальнейшей судьбе самого Мурата и его близких. Предприимчивый и целеустремлённый по жизни Мурат сник после той трагедии, и вся его жизнь сконцентрировалась вокруг поиска брата, который до сих пор числится в списках без вести пропавших.
Трагедия случилась в ходе вооружённого конфликта в Пригородном районе Северной Осетии.
31 ноября 1992 года. Это был первый день трагических событий. В семье Сукиевых все были дома. Это была суббота. Но тут пошли тревожные новости. Как, оказалось, развернулась усиленная широкомасштабная провокация против ингушского народа. Ничего не подозревавший Солт-Мурад решил, что по долгу службы он должен быть на работе. Напомним, что он работал подполковником милиции МВД Северной Осетии, старшим следователем по особо важным делам в Ленинском районе города Владикавказа.
В этот день он не вернулся домой. А тем временем ситуация в Пригородном районе накалялась. День второй, третий... Посёлок оказался в кольце блокады, его стали обстреливать со всех орудий. Никаких новостей от Солт-Мурада не было. Жители посёлка чудом избежали неминуемой гибели благодаря тому, что командование войсковой части «Спутник», расположенной рядом с посёлком, предоставило людям убежище. Там же несколько дней пряталась и семья Сукиевых. От Солт-Мурада по-прежнему не было новостей.
И всё же родные и близкие надеялись, что он жив и коллеги не допустят трагедии. Ждали его престарелая мама и молодая супруга с двумя малолетними детьми. Надо сказать, что Солт-Мурада уважали и ценили на работе. Он помогал людям независимо от национальности, если можно было чем-то помочь. В его дом приходили чиновники высшего ранга правоохранительных органов, которые называли себя его друзьями. Родные до последнего верили, что так называемые друзья не дадут случиться самому страшному. И потому для них было большим ударом, когда они узнали, что именно коллеги отдали его на растерзание распоясавшимся от безнаказанности боевикам. Они просто предали его.
О судьбе Солт-Мурада они узнали позже, из рассказа одного из заложников лагеря смерти, который боевики развернули в овощехранилище осетинского селения Майрамадаг, Алаудина Льянова.
«Нас в Майрамадаге было около 400 ингушей, — пишет он, — среди которых были старики, женщины, школьники и грудные дети. Начались издевательства и расстрелы. С нами был подполковник милиции МВД Северной Осетии Солт-Мурад Сукиев. Когда боевики приказали ему выйти из толпы, мы сначала постарались его спрятать. Но он не стал подвергать опасности, сидящих в зале людей. Он встал. Они его избили до потери сознания на глазах у всех и вывели. Что с ним дальше стало, нам неизвестно». («Свобода» № 59, 22-24 ноября 1992 г.)
Все последующие годы Мурат только и делал, что занимался поиском пропавшего брата. Было открыто уголовное дело, проводились следственные мероприятия, родные сдавали кровь на ДНК. Но не был наказан ни один преступник этой кровавой бойни. В 2002 году ушла из жизни бабушка Малькет, так и не дождавшись вестей от сына. Пошатнулось и здоровье Мурата Сукиева. Он умер в 2010 году после продолжительной болезни.
Выросли, отучились и обустроились дочери Солт-Мурада, которым дядя Мурат старался быть и отцом, и братом. И, видимо, это у него получалось неплохо, ибо в памяти племянниц Айны и Альбины, а также их мамы Ашат Сукиевой (Бековой) он оставался самым близким и самым родным человеком.
Сегодня из старшего поколения Сукиевых осталась в живых одна сестра Мовлатхан.
«Мне не хватает их, — говорит она, — как не хватает слов, чтобы передать, какими добрыми, благородными и отзывчивыми были мои братья. Какое место в моей судьбе занимал старший Мурат, заменивший мне отца. Какой невосполнимой утратой стала потеря младшего Солт-Мурада. До сих пор не могу оправиться от этого удара. Но уповаю на справедливость Всевышнего, который всё видит и всё знает».