Быстро летит время. Уходят в историю события и личности, в своё время и на своём этапе мужественно и достойно отстаивавшие интересы своего народа. И нам должно знать об этом, помнить и чтить имена тех, кто нёс на себе тяжёлое бремя ответственности за судьбу своего народа и его будущее.
Одним из таких был выдающийся государственный, политический деятель Осман Асламбекович Чахкиев, внёсший весомый вклад в становление и развитие ингушского народа в условиях противоречивого политического уклада в истории нашего государства в период советской власти.
Осман Асламбекович Чахкиев родился 1 января 1913 года в селении Насыр-Корт Ингушского округа Терской республики. Ему шёл всего шестой год, когда власть в стране захватили большевики, и в России навсегда рухнула монархическая власть правления.
Вот в эти годы, когда декларировалась народная власть и большевистская система правления предвещала людям счастливое будущее, и шло становления и формирование Османа Чахкиева, дед которого, Солсбик-хаджа, был известным авторитетным религиозным деятелем среди ингушского народа, а его отец, Асламбек, вместе с братьями отстаивал интересы новой власти в годы Гражданской войны.
В 1928 году, после окончания семилетней школы с отличием, он направляется в Ростов-на-Дону, в школу ФЗО при заводе «Красный Аксай». По окончании ФЗО, также с отличием, поступает в Ростовский государственный техникум связи, который тоже заканчивает с красным дипломом в 1931 году.
Дальнейшая судьба Османа Чахкиева лежит в системе образования. Он пополняет ряды преподавателей, в которых остро нуждается ингушский народ. Сначала он работает учителем в селении Мужичи Галашкинского района, совмещая здесь должность секретаря райкома комсомола, потом на него возлагают обязанности директора школы. Его организаторским способностям и ответственному отношению к своим обязанностям даётся высокая оценка в вышестоящей инстанции, и в скором будущем его переводят на должность инспектора райотдела народного образования Галашкинского района Ингушской автономной области.
С 1934 года, после образования Чечено-Ингушской республики, Осман Асламбекович работает в городе Орджоникидзе (ныне Владикавказ). Некоторое время выполняет обязанности заведующего хозяйством техникума советской торговли. Затем по направлению райкома комсомола работает секретарем комитета ВЛКСМ завода «Стеклотара» в Орджоникидзе.
В 1937 его направляют в Чечено-Ингушский обком партии на должность заведующего отделом пионеров.
В 1939 году Османа Асламбековича назначают заведующим отделом местной промышленности Пригородного района РК ВКП (б). Это была очень серьёзная, ответственная и сложная работа в условиях становления и закрепления советской власти, когда шла всеобщая коллективизация сельского хозяйства, и суровым бременем над народом, а более даже над руководящими деятелями, висела постоянная угроза сталинского произвола.
Осману Чахкиеву в этой ситуации приходилось быть крайне острожным, лавировать между властью и народом, чтобы не попасть в жернова сталинской репрессивной машины, когда могли посадить и расстрелять без суда и следствия неугодных власти людей. Прекрасно понимая тяжелое положение простых людей, когда у них отбирали последнюю живность из хлева, а иной раз и птицу, «излишки» продовольствия в пользу коллективных хозяйств, а более или менее преуспевающих в хозяйстве крестьян объявляли кулаками и преследовали гонениями и арестами, он старался всячески защитить своих соотечественников.
Не раз ему приходилось через доверенных людей заранее оповещать тех, к кому могли нагрянуть с обыском или арестом. Как тяжело это давалось и какому риску он ежедневно подвергался, через призму сегодняшнего дня объяснить невозможно, это поймут лишь представители старшего поколения и те, кто хорошо знаком с политической ситуацией внутри страны в годы сталинской эпохи.
Но не всё проходило так гладко для него. Приходилось быть не раз битым и преследуемым властью. Одно даже то, что он внук известного религиозного деятеля Солсбик-хаджи Чахкиева, а в те годы авторитетные религиозные деятели вместе со своими потомками тоже подвергались гонениям, уже навлекало на него подозрение как на неблагонадёжного элемента и не давало спокойствия рьяным энкавэдэшникам.
Но, видать, были здесь смягчающие обстоятельства, которые наверняка обеспечивали ему защиту от недоброжелателей. Ведь его дед Солсбик-хаджа поддерживал революцию и был в 1917 году делегатом съезда Союза объединённых горцев Северного Кавказа и Дагестана, а шесть его сыновей участвовали в Гражданской войне, защищая интересы новой власти на Кавказе. Так или иначе, судьба его миловала, каким-то чудом он избежал в те годы репрессий.
Надо сказать отдельно о роли в борьбе с фашистскими захватчиками Османа Чахкиева в годы Великой Отечественной войны, чтобы навсегда развеять разные мифы о его деятельности на тот период.
Ещё накануне войны, в 1939 году Османа Чахкиева принимают в ряды коммунистической партии — ВКП (б). В то время это означало высокое доверие власти и обеспечивало в дальнейшем продвижение по карьерной лестнице. До войны он работает в должности инструктора отдела кадров, потом заведующего промышленным отделом Чечено-Ингушского обкома партии ВКП (б).
С первых дней войны он был задействован в мобилизационных мероприятиях, где совместно с военкомами принимал активное участие по пополнению фронта людскими ресурсами, транспортными средствами, конским составом, по обеспечению фронта одеждой и продовольствием, по содействию формированию стратегических резервов.
В 1942 году его назначают первым секретарём Шатоевского райкома ВКП (б), где он выполняет важное задание по борьбе с бандитскими группировками. Журналист газеты «Вести республики» Малика Абалаева в своей статье за 2014 год «Дружбой дорожить умейте!» пишет: «Встреча с немецким полковником Губе, дагестанского происхождения, направленным в горы для вербовки населения, завершилась разоблачением Османом его истинной цели».
В 1943 году он исполняет обязанности первого секретаря Назрановского райкома ВКП (б). Враг уже был на поступках к Кавказу, когда выходит миф о сотрудничестве Османа с немцами и исключении его из партии. На самом же деле Осман Чахкиев был избран секретарем подпольного обкома партии и переведён на нелегальное положение для подготовки партизанского движения в случае оккупации территории Чечено-Ингушетии. Это было спецзадание от ЦК ВКП (б) и Чечено-Ингушского обкома партии. А в целях дезинформации и более успешного проникновения в бандитские формирования была создана легенда мнимого исключения товарища Чахкиева из рядов ВКП (б). За тот период Чахкиевым было обезврежено на территории республики несколько политических бандитских группировок.
В нашем распоряжении имеется документ за подписью бывшего секретаря Чечено-Ингушского райкома ВКП (б) В. Иванова, в котором он отмечает роль Османа Чахкиева в борьбе с врагами на территории Чечено-Ингушетии.
Приведём для читателей текст документа дословно:
«Отзыв о бывшем секретаре Назрановского райкома ВКП (б) тов. Чахкиеве О. А. в период Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.
Осенью 1942 года фашистские полчища близко подошли к городу Орджоникидзе. Партийная организация Назрановского района в то время проводила большую партийно-политическую и организационную работу по мобилизации населения района на борьбу с врагом, на ликвидацию вражеских вылазок.
Несмотря на напряженное положение, которое создалось в прифронтовых ингушских районах, тов. Чахкиев Осман Асламбекович, как первый секретарь Назрановского райкома ВКП (б), проводил активную работу по созданию подпольных партийных организаций.
По решению бюро Чечено-Ингушского обкома ВКП (б) осенью 1942 года он возглавлял подпольный райком партии в ингушских районах. При активном участии подпольного райкома были выявлены и ликвидированы фашистские разведчики.
В августе 1943 года по решению бюро Чечено-Ингушского ВКП (б) в целях укрепления отдела борьбы с бандитизмом и райотделений НКВД ЧИАССР тов. Чахкиев О. А. был направлен в распоряжение НКВД ЧИАССР. На работе в органах тов. Чахкиев О. А. активизировал работу среди местного населения по разгрому диверсионных фашистских групп. Тов. Чахкиев О. А., Гугаев О., Окуев Х., Бурсагов Х. и другие принимали энергичные меры и уничтожили вражеских диверсантов в районе селения Чишки.
В целях дезавуации и более лучшего проникновения в бандитские формирования была создана легенда о мнимом исключении тов. Чахкиева О. А. из рядов ВКП (б). По выполнении спецзадания тов. Чахкиев О. А. вернулся на партийную работу.
Бывший секретарь Чечено-Ингушского райкома ВКП (б) — В. Иванов;
Бывший секретарь Чечено-Ингушского ВКП (б) — А. Лисов.
31 марта 1966 год».
От его близких родственников нам стал известен ещё один факт из жизни Османа Асламбековича в годы Великой Отечественной войны. Он окончил курсы военных лётчиков и даже совершал полёты, что говорит о его тщательной подготовке к борьбе с фашистами в случае оккупации Северного Кавказа. Перед самой высылкой Осман выполняет обязанности заместителя начальника отдела Наркомата НКВД в Чечено-Ингушской республике.
События февраля 1944 года были для Османа Чахкиева полной неожиданностью или, скорее, потрясением, как и для многих преданных коммунистов, представителей народов, подвергшихся депортации. Он не ожидал такого предательства от собственной власти по отношению к народу, так преданно служившему ему в годы установления большевистской власти и на фронтах Великой Отечественной войны, когда лучшие его сыны проливали кровь на полях сражений не щадя своих жизней.
Ещё циничнее выглядело предложение, сделанное ему как партийному человеку, долгие годы занимавшему руководящие должности: депортировать его с семьёй в более «комфортных» условиях, в пассажирском поезде. Но он предпочёл разделить скорбную участь со своим народом.
Воспоминания супруги, Доухан Чахкиевой
«Нас выгрузили где-то недалеко от Алма-Аты. Первое, что запомнилось, это как к Осману подошли двое военных и потребовали снять звёздочку с фуражки, обосновывая это тем, что, дескать, врагу народа не положены подобные атрибуты.
Потом нас отвели в какой-то сарай, это был местный клуб, и продержали там несколько дней в суровых условиях, на жутком морозе, о существовании которого мы и не подозревали, живя на Кавказе. В клубе людей охватил мор, начались болезни, голодные лихорадки, да ещё и вши буквально доводили людей до изнеможения.
Осман быстро определился на местности, договорился с одним русским, если не изменяет память, фамилия его была Крутик, очень доброжелательным был человеком, который нас приютил у себя. Вскоре мужа, учитывая его опыт управления, назначили бригадиром в колхозе «Весёлая жизнь» (ирония судьбы).
В депортации Осман сразу же заявил о себе как об ответственном и грамотном руководителе. Он был на хорошем счету и занимал в разное время руководящие должности. Был заместителем председателя колхоза «Весёлая жизнь»; директором промкомбината «Казпотребсоюз»; начальником снабжения научно-исследовательской станции «Магарач» в Алма-Ате; начальником цеха, заведующим производством артели имени Чкалова; техноруком артели «Стандартстрой» г. Алма-Аты; главным инженером мебельной фабрики Алма-Аты.
Осман Асламбекович понимал свою ответственность перед народом, занимая такие должности, и всегда старался помочь и поддержать нуждающихся среди спецпереселенцев. Он помогал людям устроиться на работу, получить спецпаёк, помогал тяжелобольным получить медицинскую помощь в больницах, поддерживал, как мог, нищих и обездоленных. При этом никогда не делил людей на своих и чужих, заботился о всех репрессированных, за что его уважали и балкарцы, и карачаевцы, греки, поволжские немцы, татары — такие же обездоленные ссыльные, как ингуши и чеченцы.
Помнится, был неурожайный год. Осман предложил более-менее устроившимся на местах поселенцам сложиться и собрать 25 кг «фуража» из прибывшего, имеется в виду гуманитарного груза, чтобы раздать его голодающим людям. Были, конечно же, недовольные, и возмущений было много, но Осману удалось убедить людей, и им была оказана поддержка. Люди это помнили и были ему признательны. Во многом благодаря такой взаимопомощи в высылке выжило много людей. Но многие не выдержали испытаний, остались захороненными там, в том числе отец и три дяди Османа, которые упокоены на казахской земле.
В марте 1957 года из центра поступила разнарядка, по которой 100 человек из числа депортированных направлялись в Москву на шестимесячные курсы в высшую партийную школу. Среди них оказался и Осман. Уже в Москве он узнал, что нашу родину восстанавливают. Из ста человек потом одиннадцать были отозваны в город Грозный на восстановление республики. Так Осману было предложено место второго секретаря обкома партии. Это была высокая должность и очень ответственная«.
После окончания в 1957 году полугодовых курсов высшей партийной школы при ЦК КПСС, Осман Асламбекович назначается вторым секретарём обкома партии восстановленной Чечено-Ингушской республики. Это назначение, вспоминал потом Зяуддин Мальсагов, стало полной неожиданностью для всех. На этой должности они ожидали увидеть одного из трёх участников совещания, проходившего в ЦК КПСС в Москве по определению границ восстановленной Чечено-Ингушской республики.
Это Зяуддин Мальсагов, Муслим Гаирбеков и Адал-Хамид Тангиев. Но партия неожиданно для всех выбрала Османа Чахкиева, видимо учитывая проверенные временем его организаторские способности и непричастность последнего к принятию трагического для ингушей решения о передаче Пригородного района в состав Северной Осетии, видимо, с расчётом на лояльность по этому поводу народа к Осману Чахкиеву.
Впрочем, присутствовавшие на совещании Мальсагов, Тангиев и другие противники перекраивания границ никак не могли повлиять на справедливый итог решения вопроса о Пригородном районе, которое заблаговременно было предательски обговорено за спиной ингушского народа председателем оргкомитета по восстановлению ЧИАССР Муслимом Гаирбековым (занявшим потом должность председателя Совета министров ЧИАССР) с первым секретарём Северо-Осетинского обкома партии А. Агкацевым, и закреплено в Кремле через определённые силы. Не был заинтересован Гаирбеков отстаивать интересы братского народа, с которым прошёл тяжёлые годы испытаний в депортации. Сегодня это достоверно известно всем из открытых документальных источников. Но это другая тема для обсуждения.
А пока наделённый от природы аналитическим умом Осман Чахкиев, обладая глубокими знаниями и большим опытом руководящей работы, со знанием дела взялся за исполнение своих обязанностей. Его ждал впереди огромный фронт работы по восстановлению республики, по обустройству возвращающихся ингушей и чеченцев на родину, где было закручено много противоправных и провокаторских гаек. Их надо было раскручивать со всей ответственностью и осторожностью, чтобы вопреки всем противоборствующим силам по возвращению людей домой обеспечить им безопасность и достойное проживание.
Указ Хрущева о восстановлении республики, увы, не восстановил депортированных в своих правах, не вернул им собственные домовладения. На этой почве то там, то здесь возникали конфликты. Поселенцы из разных областей и регионов страны, обжившие и облюбовавшие чужие дома и территории за годы высылки ингушей и чеченцев, враждебно отнеслись к возвращению коренных жителей. Дома приходилось буквально отвоёвывать или выкупать, а иным отстраивать заново.
Осман Асламбекович вместе с другими руководителями партийных и хозяйственных органов власти проводил по этому поводу политико-разъяснительную работу, решал вопросы трудоустройства людей, обеспечения молодых местами в средних и высших учебных заведениях, открытия детских садов и школьных учреждений. Приходилось также находить компромисс, сглаживать разногласия, способствовать укреплению дружеских взаимоотношений между людьми разных национальностей. Одним словом, строить мирную жизнь на развалинах. Но это удавалось не всегда. И в таких тяжелейших условиях, не считаясь с днями и ночами, он проработал вплоть до 1969 года.
«Чего только не пришлось ему испытать и выдержать за эти 12 лет, — вспоминала потом его супруга Доухан Чахкиева. — Он старался изо всех сил поддержать свой народ, поднять разрушенную экономику и наладить межнациональные отношения, в которые был буквально вбит клин. При этом сверху ему всегда давали знать о его политической неблагонадёжности. Но он привык противостоять всем этим катаклизмами и шёл к своей цели непоколебимо. Однако избежать конфликтов всё же не получилось. Отношения между народами были накалены из-за того, что не подготовили почву для возвращения людей. Потому и случился бунт русскоязычного населения в августе 1958 года, поводом для которого стало убийство русского парня в уличной драке в Грозном.
В ответ прокатилась волна погромов чеченцев и ингушей. Толпа жестоко расправлялась со всеми, кто попадался им под руку. Потом они ворвались в здание обкома партии. Осман на время отпуска первого секретаря обкома партии исполнял его обязанности. Он не стал покидать здание, как это сделали другие руководители, а остался на месте, чтобы попытаться угомонить разъяренную толпу. Но в результате оказался жестоко избитым. Особенно старалась одна женщина, которая нанесла ему удары по голове тяжёлым предметом. Он долго лежал в больнице. Последствия этой травмы давали о себе знать на протяжении всей его жизни».
О заслугах Османа Чахкиева и его деятельности в годы работы вторым секретарём обкома партии Чечено-Ингушетии, пишет в своей статье «Дружбой дорожить умейте!» журналист Малика Абалаева:
«Трудной, сопряженной со всеми жизненными катаклизмами чеченского и ингушского народов, сложилась судьба этого интеллигентного и благородного человека. Но Осман Асламбекович никогда не терял национального духа, уважительного и добропорядочного отношения к человеку любой национальности, будучи вторым секретарем областного комитета партии, заместителем председателя Совета министров ЧИАССР, депутатом Верховного Совета СССР и РСФСР. В какой бы сложной жизненной ситуации он ни оказывался, Осман оставался человеком с большой буквы — уважительным к людям, с пониманием и сердобольно относился к обездоленным и всегда старался оказать помощь и поддержку нуждающимся. Грамотный, высокоэрудированный, он оставил добрую память о себе тем, кто знал, общался и трудился рядом с ним в годы Чечено-Ингушетии, да и позже. Он умел ценить дружбу и знал, что только уважение и почитание окружающих делает человека богаче и мудрее».
В марте 1969 года Осман Асламбекович назначается заместителем председателя Совета министров Чечено-Ингушской АССР. Он долгие годы был членом бюро Чечено-Ингушского обкома КПСС и членом бюро обкома партии по руководству сельскохозяйственным производством. Избирался делегатом XXII и XXIII съездов КПСС, депутатом Верховного Совета СССР пятого созыва и РСФСР шестого и седьмого созывов, депутатом Верховного Совета ЧИАССР. Проводил большую работу среди избирателей и чуток был к нуждам народа, пользовался авторитетом среди руководства и населения.
Из воспоминаний Умалата Льянова, бывшего заместителя министра сельского хозяйства
Умалат Льянов работал с Османом Чахкиевым в годы восстановления Чечено-Ингушской республики в должности заместителя министра сельского хозяйства. Он говорил о нём, как об истинном патриоте своего народа, до глубины души борце за процветание Чечено-Ингушской республики.
Умалат Льянов после окончания Алма-Атинского университета, в конце 50-х годов, вернулся в республику. Как молодого перспективного специалиста его пригласили в Москву на хорошую работу. И он было уже принял это предложение, собрался ехать в столицу, как его вызвал в обком партии Осман Чахкиев и в резкой форме осудил за желание бежать из республики, которая остро нуждается в специализированных кадрах. В первое время Умалат держал обиду на Османа, но потом он понял, о чём говорил его старший товарищ, который в последующем оказывал ему не раз поддержку в разных ситуациях.
Трикотажная фабрика и завод «Электроинструмент»
Трикотажная фабрика, на территории которой сегодня расположен известный рынок «Фабрика», и завод «Электроинструмент» были заложены в Назрани в 60-х годах прошлого столетия при активном содействии Османа Чахкиева. Они сыграли большую роль в жизни ингушского народа, частично решился вопрос не только с рабочими местами для ингушских жителей, вернувшихся и возвращающихся из высылки, но поднялся и общий социально-экономический уровень населения.
На фабрике и заводе было задействовано более 3-х тысяч рабочих. Появился благоустроенный жилой комплекс, детский сад, школа. Увеличилось количество жителей Назрани. Продукция легкой промышленности фабрики и завода «Электроинструмент» стала известна и востребована во многих городах страны и далеко за её пределами (в частности, продукция завода «Электроинструмент» импортировалась в 33 государства экономического сотрудничества с СССР).
В 1967 году, по ходатайству Османа Чахкиева, село Назрань приобрело статус города, что послужило подъёму общего уровня жизни населения во всех сферах.
Из воспоминаний Харуна Дзейтова, бывшего первого секретаря Старопромысловского райкома Чечено-Ингушетии
Харун Дзейтов, бывший первый секретарь Старопромысловского райкома Чечено-Ингушетии, был близко знаком с Османом Чахкиевым. История его воспоминаний идёт из 60-х годов прошлого столетия. Он вместе с Османом Чахкиевым, который был вторым секретарём обкома партии ЧИАССР, и Муслимом Гаирбековым, занимавшим пост председателя Совета министров ЧИАССР, ехал в Москву. Решался вопрос строительства в республике крупного завода «Электроинструмент». Осман ехал с решением отстоять строительство завода в городе Назрани, Гаирбеков же хотел добиваться строительства завода в городе Аргуне. Так, горячо споря по этому факту, они приехали в столицу. «Шапку мне не носить, — говорил Гаирбеков, — если завод не заложат в Аргуне!»
В Москве на совещании Осман Чахкиев аргументированно выступил в пользу строительства завода в городе Назрани, где кроме мельзавода на тот момент не было ни одного крупного или малого предприятия. Завод «Электроинструмент» был запущен чуть позже, в 1962 году.
Осман грамотно обосновал необходимость создания рабочих мест в Назрани с численностью населения в пять тысяч человек, без учёта людей, проживающих в близлежащих сёлах. Поэтому мужское население вынужденно было выезжать на заработки в отдалённые российские районы. А другая часть — работать на строительных объектах, заводах и фабриках, а также на сезонных работах в сельскохозяйственных угодьях соседней республики — Северной Осетии. В Аргуне же, напротив, было несколько предприятий, это и мельзавод, завод «Пищемаш», Аргунский сахарный завод, мясокомбинат, завод крупнопанельного домостроения.
Москва, выслушав стороны, поддержала Османа Чахкиева, а Гаирбекову по поводу сказанного им про «шапку» пришлось изворачиваться: «На моей голове шляпа, — говорил он, отшучиваясь, — а не шапка». На том спор их разрешился.
Из воспоминаний Любовь Федоренко, бывшего главного инженера Управления капитального строительства (УКС) при Совете министров ЧИАССР
«При своём высоком положении, Осман был крайне скромным и простым человеком. Помнится, мы прокладывали в Насыр-Корте водопровод. Он, в то время заместитель председателя Совета министров республики, вызвал меня и крайне смущаясь, извиняясь, попросил меня, своего подчинённого, протянуть водопровод к дому своего отца. Это было всего 300 метров. Мне даже стало как-то не по себе от его неловкости. Вот такой он был человек, такие люди были в руководстве в те годы, настоящие легенды!»
Осман Чахкиев сделал многое для становления, развития и процветания своей республики. Он приглашал из мест бывшего поселения квалифицированные кадры из числа своих соотечественников, ингушей и чеченцев, и трудоустраивал их на руководящие должности. Так, из Киргизии был вызван в республику опытный строитель Эльмурза Исмаилов, который возглавил Чечено-Ингушское управление строительства; опытный строитель Руслан Солтамаков, который возглавил Аргунский завод ДСК по изготовлению и строительству крупнопанельных домов; Бексолт Хаштыров, ставший заместителем министра торговли Чечено-Ингушетии. Все они отзывались об Османе Чахкиеве, как об опытном хозяйственнике и незаменимом управленце, который прекрасно владел обстановкой, был компетентен во многих вопросах ведения народного хозяйства. А это была республика, которая располагала огромной нефтегазовой, машиностроительной промышленностью и стройиндустрией.
Сама обстановка и занимаемое им положение требовали от него быть бдительным, требовательным и крайне ответственным человеком. Особенно требователен был Осман к своим землякам, но в то же время был готов поддержать и отстоять их в любом возникшем вопросе.
Но не все планы удавалось ему провести в жизнь. К примеру, он сетовал, что не смог отстоять пять крупных предприятий, строительство которых утвердили на территории компактного проживания ингушей в Москве, но не дали осуществиться этим планам местные чиновники. Таких случаев было много, но он не сдавался, боролся до последнего, чтобы облегчить положение своего народа и добиться его процветания.
Старожилы горной Ингушетии помнят и сегодня, как за один день была пробита дорога из Дарьяльского ущелья в горную Ингушетию, до этого полностью изолированного от плоскостных районов республики.
«Ты отрезал водопровод, ты и должен сам его врезать»
Он, по мере своих возможностей, делал всё, чтобы облегчить положение своих сородичей, хотя порой приходилось нарушать или обходить бюрократические проволочки. В этом контексте хочется поделиться с читателями одной историей, взятой из книги Арсамака Мальсагова, бывшего директора завода «Электроинструмент» «Былое и жизнь созидателя!» (Ростов-на-Дону), свидетельствующей не о чиновничьем, а о человеческом подходе Османа Чахкиева в вопросах разрешения той или иной ситуации в пользу интересов народа.
"Строительство объектов завода шло полным ходом, — пишет он. — В 1959 году построили и сдали в эксплуатацию шесть одноэтажных домов, построили водопровод от Альтиевских водозаборных сооружений до завода. Одновременно, в течение первого полугодия 1960 года, завершили строительство первого здания общежития, но ввести его в эксплуатацию не могли, так как в доме не было воды, не работали санузлы. В построенный водопровод самовольно врезались жители Назрани, и вода до завода не доходила. Я пригласил строителей и попросил их отрезать все назрановские врезки. Они отказались. Тогда я взял у одного из сварщиков резак и вместе с мастером участка сварщиков прошёл по трассе водопровода и сам обрезал все врезки.
На второй день меня вызвал в Грозный второй секретарь обкома партии Осман Чахкиев. Это был очень влиятельный человек в республике. Он спросил у меня:
— Кто отрезал назрановцев от воды?
— Отрезал я сам, потому что строители отказались это делать, — сказал я.
— Вот видишь, Арсамак, — продолжил секретарь обкома, — простые рабочие оказались мудрее тебя. Ты отрезал людям воду, а рабочие этого не сделали. Как людям жить без воды? Ответь мне.
— А как работать заводу, если он построил водопровод, а получить воду не может? — На вопрос вопросом ответил я. — Мы завершили строительство общежития, а поселить туда рабочих не можем без воды. Питьевую воду ещё можно возить на ишаках, мы это так и делаем для строителей, но у них есть хоть дворовые уборные.
— В чём-то ты прав. Но отрезав воду, вкус которой назрановцы попробовали, ты поступил несправедливо. Завод ещё не работает, в общежитие вы могли бы поселить около пятидесяти человек, а лишили воды сотни назрановцев, если не тысячи. В общем так. Ты отрезал водопровод, ты и должен сам его врезать. Исполни и завтра безотлагательно мне доложи. Если этого не сделаешь, то послезавтра положишь на стол партбилет, — завершил нашу встречу Осман Асламбекович.
Я выслушал и понял, что сопротивляться бесполезно. А делать это через председателя Совнархоза не хотелось. Зачем спорить со вторым секретарём обкома партии? Приехав в Назрань, я за три часа сделал врезку, конечно, не сам, обрезку я сделал легко, а врезку бы не сумел. Её с удовольствием для людей сделали рабочие-сварщики, ведь люди так ждали воды. О сделанном, доложил в обком партии«.
Семья Османа Чахкиева
Нельзя не сказать и о семье Османа Чахкиева. Вместе с супругой Доухан Магомедовной Чахкиевой (Аушевой) они вырастили благородное потомство — четырёх сыновей и трёх дочерей. Все они получили высшее образование, стали учителями, врачами, военными и предпринимателями. Трое из них кандидаты наук.
Старший сын Руслан Османович, кандидат медицинских наук, работает в Ингушском государственном университете; Магомед-Сали и младший Борис избрали путь военных, сегодня успешно занимаются предпринимательской деятельностью; Гелани, кандидат экономических наук, преподаёт в Московской сельскохозяйственной академии имени Плеханова.
Старшая дочь Тамара — преподаватель, сейчас на заслуженном отдыхе; дочь Лейла, кандидат медицинских наук, сейчас на заслуженном отдыхе; Люба тоже избрала профессию врача и тоже на заслуженном отдыхе.
Семья Османа Чахкиева была очень гостеприимной и хлебосольной. Здесь частыми гостями были Дошлуко Мальсагов, Махмуд Эсамбаев, Висангири Цицкиев, Шахангири Маскуров, Халим Рашидов, Ахмад Эльдерханов и многие другие.
В жизни Осман Асламбекович был интересным и всесторонне развитым человеком. Любил музыку, кавказскую лезгинку, любил посидеть с друзьями, послушать игру на гармошке, на которой задорно играла его старшая дочь. Он любил стихи Пушкина, Лермонтова, Джемалдина Яндиева, произведения Идриса Базоркина, Шолохова и других писателей. Находил свободное время на посещение театров, во время рабочей командировки в Москву обязательно посещал Большой театр, будучи по служебным делам в Австрии, успел побыть на представлении и в Венском оперном театре. Всё прекрасное было не чуждо этому человеку, несмотря на его занятость и хозяйский подход к жизни.
После ухода на заслуженный отдых он некоторое время возглавлял грозненский дом отдыха для рабочих. В последние годы жил в городе Назрани в окружении своей большой родни и близких людей.
Умер 27 января 1997 года. Похоронен на родовом кладбище в селении Насыр-Корт.
За заслуги перед Отечеством и народом Осман Асламбекович был удостоен ордена Трудового Красного Знамени и ордена «Знака почёта». Помимо этого, в его наградном списке шесть медалей, многочисленные благодарности и грамоты, в том числе и Почётная грамота от председателя Верховного Совета СССР.
При всём своём высоком положении и своих многочисленных заслугах, многие из которых так и остались неизвестны людям, он был скромным и глубоко интеллигентным человеком. «Никогда не имел привычки кичиться, говорить о своих заслугах, — говорит его племянник Белан Чахкиев, — был сдержанным и добропорядочным человеком».
Всё, что сделал для народа Осман Чахкиев, невозможно передать в рамках этого материала. Но даже сказанного достаточно, чтобы знать, какой неоценимый вклад он внёс в дело развития и процветания нашего народа. В истинном смысле, этот человек достоин памяти благородных потомков.
Его имя увековечено в книге памяти — энциклопедии «Лучшие люди России», его благородные дела помнят соотечественники и чтут благородные потомки. Но печален тот факт, что в республике ни одна улица, ни один микрорайон, ни одно учебное заведение или просто скверик не носит имя человека, сыгравшего большую роль в жизни ингушского народа в самые тяжёлые для него, судьбоносные времена. Думается, чиновники обратят внимание на этот факт. Даже если учесть, что Осман Чахкиев был одним из первых управленцев такого ранга среди ингушского народа до депортации и после возвращения на родину, уже говорит о многом.