Семеро братьев Акбиевых из селения Средние Ачалуки Малгобекского района Ингушетии служат в зоне специальной военной операции. Не прошёл год, как мама Рейсхан проводила одновременно четырёх сыновей, так месяц назад трое других объявили родителям, что они приняли решение и едут защищать свою Родину.
— Осознать, что все мои сыновья, все семеро в зоне спецоперации, мне очень тяжело, — говорит Рейсхан Акбиева, — я до сих пор нахожусь в подвешенном состоянии — то ли это наяву, то ли во сне. Мне Магомед (так родные называют Заура, старшего сына) говорит: «Мама, войны были и будут во все времена. Мы, мужчины, от природы призваны быть воинами, защитниками своей земли, защитниками женщин, стариков и детей. Не самый достойный поступок для мужчины отсиживаться дома, когда у твоих ворот стоит враг, когда идёт угроза существования человечества в целом. Сегодня эти нацисты в Донецке, а завтра будут у нашего дома, если их не остановить. Ты должна понять и принять, — говорит он мне, — коли родила солдат».
Отец к решению сыновей отнёсся со свойственными кавказским мужчинам сдержанностью и пониманием.
— Ребята взрослые, и такие серьёзные решения, как поехать на СВО, они должны принимать самостоятельно, осознанно, обдуманно, — говорит Багаудин Акбиев. — И что я мог им сказать в ответ, когда они озвучили вечером свое решение? Год назад уехали четверо: Тимерлан, Илез, Рустем и Руслан — отдавать долг своей Родине. А вот сейчас поехали Заур, Артур и Абдуллах. Заур, старший сын, вернулся недавно из Казахстана, он там жил и работал в последнее время. Сказал, что хочет добровольцем поехать к своим ребятам, не может, мол, вот так вот сидеть дома, когда они там, рискуя жизнью, охраняют наш покой. А получилось, что поехали и двое младших с ним. Зашли ко мне в военном обмундировании. Я сначала не понял, что за военный парад. А они мне и говорят, мол едем, и всё тут. Что оставалось? Только пожелать им вернуться живыми домой. Я как мужчина их понимаю, они говорят: кто, если не мы. Что суждено, то случится с ними и дома. Всё в руках Всевышнего.
Все семеро сыновей Акбиевых с детства занимались спортом, отличались сильным и волевым характером. После школы отслужили срочную службу в разных войсковых частях российской армии. Храбрости и мужества им не занимать, оружие в руках держать они умеют, постоять за себя и за Родину тоже смогут.
Старшему Зауру 45 лет. Он женат, у него сын, которому недавно исполнилось пять лет. В последние годы Заур жил и работал в Казахстане. Вернулся домой, чтобы отправиться к братьям в зону специальной военной операции. Заур служил в правоохранительных органах в начале 2000-х годов, он знает, что такое нестабильность и террористические акты. В те годы он потерял многих своих сослуживцев. Смерть ходила с ним рядом. Но Заур ни разу не спасовал. Каждый раз уходя из дома, уходил словно в последний раз. И, слава Всевышнему, возвращался живым.
— Старший очень похож на моего отца, — говорит мама Рейсхан Акбиева. — Мой отец, Хамхоев Абукар Газотович, фронтовик, участник Великой Отечественной войны, мужественным был человеком. Что Магомед поедет вслед за братьями, мы уже знали, он не раз об этом говорил. Он был гордостью младших братьев и достойным примером для подражания. Наверное, не мог он оставить братьев сегодня без поддержки. Вот и решил отправиться следом
Но вот когда в полной военной экипировке зашли с ним Артур и Абдулах, я не была готова к такому, понимаете сами. Когда началась специальная военная операция, Тимерлан и Илез работали в полку, в войсковой части в селении Троицкое. Они не стали ждать, пока их призовут, решили добровольно встать под ружье, когда враг угрожает безопасности твоей Родине. А вот Рустем и Руслан решили ехать с ними. Очень переживала за них, ночами не спала, всё время молилась. Год прошёл. Дважды в отпуск приезжали, звонят периодически, но тревога в моём сердце постоянная. И вот сейчас решили ехать остальные трое сыновей. Я просила остаться хотя бы одному. Они говорят, мол, мы оставили отца, он о вас позаботится, а мы пока будем защищать наши границы. «Не волнуйся, мама, — говорят они мне. — Мы приняли решение. Не отговаривай нас. Просто прими это и молись за нас». Вот так мне сказали и уехали. Очень переживаю за них, за младшего Башира (так мама называет Абдулаха). Он у меня обучался чтению Корана, знает многие священные аяты на память. Да и все мои сыновья — ребята набожные, молятся, не имеют вредных привычек. Очень заботливые и внимательные, никогда не огорчали меня. Трое старших женатые, они заботливые хозяева и добрые родители. Четверо ещё не успели обзавестись семьями.
Артуру 38 лет. У него дома жена и три дочки, старшей из которых 10 лет, а младшей два месяца. Тимерлану неполных 37 лет. Его тоже ждёт супруга и трое детей — два сына и дочь, старшему — 11 лет, младшему — 8 лет. Илезу 34 года. Ратмиру 32 года, Рустаму 28 лет и Абдулаху 25 лет.
— Вам не передать, какие переживания я испытываю каждый день, — говорит Рейсхан. — Никак не могу привыкнуть. Хотя они созваниваются, успокаивают меня. Но так боюсь услышать плохую новость. Как только позвонят мне, у меня колотится сердце. От волнения не могу распознать их голоса. Всегда спрашиваю: «Ты который?» Всё по-матерински прошу их вернуться живыми. Посылаю им мясо сушёное, курдюк копчёный, домашний сыр, конфеты, халву ингушскую, сама им готовлю. Ну и тёплые носки, кое-что из вещей, лекарства, всё что попросят.
И жду, и жду. Мои ожидания слились в один длинный-длинный день. Молюсь, чтобы всё это наконец-то прекратилось, чтобы и наши матери, и украинские матери не оплакивали своих детей, чтобы безумие, которое сейчас творится в мире, прекратилось. Вот о чем мечтаю.
Меня часто спрашивают, за кого я больше всего переживаю. А я отвечаю, за всех, и за каждого отдельно.
Пользуясь случаем, хочу поблагодарить всех за поддержку и материальную, и моральную, и руководство республики, и села, депутатов и жителей.