Родители Розы Измайловой, в девичестве Майсиговой, поженились в 1946 году в Казахстане. Ингуши к тому времени относительно обжились, построились худо-бедно, обзавелись небольшим хозяйством. Но привыкать к этим местам поселения никто из них не собирался. При встречах только и говорили: «Ничего не слышно там, когда нас домой отправят?».
Отец Розы — Салман Дзейпулович Майсигов работал до высылки в Насыр-Кортской сельской школе учителем. За два дня до трагедии он выехал в Ростов по служебным делам. А рано утром 23 февраля, к ним в дом постучали солдаты. Мама очень переживала, что с сыном они разминутся, и кто знает, может, даже больше и не увидятся.
Солдаты, хоть и были угрюмые, но подсказывали растерянным женщинам, что лучше взять, а что желательно не брать в дорогу. Мужчин, как и во всех семьях, в то утро забрали под конвоем на сельский сход. Салман присоединился к семье уже на вокзале. А случилось это так, что в Ростове ему доверенный товарищ сказал по большому секрету, что утром ингушей и чеченцев выселяют.
Не мешкая, тот бросился на железнодорожный вокзал и сел в первый поезд, как оказалось товарный, отправляющийся в сторону Ингушетии. К его приезду погрузка людей шла полным ходом. Со всех сторон сюда стекались изгнанные из своих домов люди, кто пешком с узелками за спиной, кто на повозках, а из дальних сёл подвозили на студебекерах. Поезд с ссыльными должен был вот-вот тронуться, когда на радость всем Салман появился в дверях вагона, которые ещё не успели затворить.
Здесь, помимо родителей, старшего брата Султана с семьей, были и другие жители селения Насыр-Корт. Ехали они две недели. На станциях давали немного баланды, но от голода выручили припасы еды, взятые из дома. В вагоне их судьба миловала от болезней, хотя всякой мелкой живности на теле было до умопомрачения. Правда, скончался, ехавший с ними один престарелый мужчина, тело которого сняли на одной из станций.
Приехали в заснеженную степь, кругом ничего кроме поезда. Это была Алма-Атинская область — Южный Казахстан. Вскоре всех стали развозить по сёлам и домам. Семья Майсиговых попала в Талды-Курганский район, в село Андреевка. Сюда же поселили и семью Магомадовых из Самашек, в которой росла красавица Халима. Через два года, немного устроившись на новом месте, родственники поженили молодых, а через год, в 1947 году, родилась девочка Роза, следом — мальчик.
Жили большой семьёй, с престарелыми родителями. Но счастье длилось недолго. Халима умерла в 1950 году, когда Розе исполнилось три года. Через две недели умер её годовалый сын. Потом, друг за другом, в течение двух-трёх лет, покинули этот мир бабушка и дедушка, которые согревали своей любовью оставшуюся без матери Розу. Ей было на тот момент шесть лет.
— Я была тогда маленькая, — вспоминает Роза, — не понимала, что теряю самых близких людей. Не оплакивала их тогда. Это уже потом, пряталась и плакала, плачу до сих пор, когда слышу, что кто-то умер, по маме, брату, по моим добрым старикам, которые остались лежать там, в далёком Казахстане.
Вскоре отец привёл в дом другую жену, которая воспитывала девочку как свою родную. От этого брака родились у Розы два брата и сестра, которых она любила, и с которыми жила, деля радости и горести.
Шёл 1957 год. Роза была в четвёртом классе. В школе учились дети депортированных: ингуши, чеченцы, немцы, вместе с местными ребятишками. Миф про «врагов народа», про ингушей и чеченцев, что они головорезы и убийцы, всё ещё витал в воздухе и не давал покоя некоторым педагогам и детям коренных жителей.
Они не упускали случая оскорбить их, унизить, а ещё лучше побить по дороге домой. Как защититься от нападок, как заставить их понять, что мы такие же люди, как и все, девочка не знала. Мы добрые, говорила она, сжав кулачки, мы не убийцы, не враги. Но к этим детским крикам они были абсолютно глухи.
А тем временем по почте Роза получила долгожданное письмо от двоюродного брата. Семья Султана вернулась на Кавказ вместе с первыми переселенцами. Он писал о том, что на Кавказе очень хорошо, чистый воздух и самые вкусные абрикосы. В письме он прислал ей фотографию, на которой стоял в белой черкеске, подпоясавшись кинжалом. Фото было снято в ателье, во Владикавказе.
Ах, как она любовалась им, как ей хотелось похвастаться перед одноклассниками, показать, какой у неё красивый брат, какой он достойный и мужественный. Но всё портил кинжал. Нет, нельзя, думала она, потом меня точно заклюют. Однако соблазн был сильнее неё. Она брала с собой фотографию в школу, но, не решаясь показать, возвращалась и прятала под подушкой. И так каждый раз. И в один день не выдержала, взяла, да и просто порвала её на мелкие кусочки.
В 1963 году на родину вернулась и семья Розы Салмановны. Девушке было уже шестнадцать лет. Андреевку она любила, там родилась и выросла, там остались её друзья, любимые места, где радовалась и грустила. Про Кавказ она не знала ничего, это был край, по которому безумно скучали взрослые.
И вот, первые впечатления.
— Мы высадились в Грозном, — вспоминает Роза, — вижу дома с красными крышами. А в Казахстане я видела только «мазанки», деревянные дома, обмазанные глиной, а кровля была из камыша или шифера. На моё удивление от увиденных красных крыш, мне сказали, что это кирпич. Я никак не могла понять, как кирпич уложили на крышу. Потом уже узнала, что черепица и кирпич на ингушском языке обозначается одним и тем же термином — «кирпич».
И второе. Там, в Казахстане, часто слышала от отца об абрикосах, которые росли в их саду. Потом и брат о них писал. «Вот в нашем саду были абрикосы!» «Абрикос, это просто объедение!» Но меня они разочаровали. Видимо, потому, что ожидала большего или поела их недозревшими, кисловатыми. Но потом я поняла их вкус и полюбила.
И, третье, а может, и первое — это, конечно же, горы. Цепь этих кавказских красавиц на горизонте просто околдовывала взор. Но разочарование было по тому поводу, что были горы далеко, хотя там, в Казахстане, по рассказам старших, я думала они чуть ли не в каждом доме.
Всё остальное было как обычно. Мы начали жить на Кавказе, который быстро стал мне родным и близким. Видимо, сказалась генетическая память.
Послесловие. Вскоре Роза вышла замуж за Магомеда Измайлова. У неё двое сыновей и три дочери, ее старость радуют тридцать внуков, а недавно родился и первый правнук.
Жизнь продолжается...