Дошлуко Доховича посадили, обвинив в шпионской деятельности: кому-то показалось подозрительным, что лингвист и этнограф часто ездит в экспедиции, ведет активную переписку, встречается со многими известными людьми своего времени. С июля 1937 г. он содержался в грозненской тюрьме НКВД Чечено-Ингушской АССР, где испытал все ужасы сталинских застенков, был жертвой клеветы, оговоров, предательства, но также и свидетелем мужества, стойкости и самоотверженности людей.
И это испытание он прошел с честью! Он шутил, что его спасало то, что он мало ел, сил не было, во время пыток он сразу терял сознание, поэтому, в отличие от многих, которые не выдерживали и признавались во всем, к чему их принуждали тюремщики, не изменил своим принципам.
25 марта 1940 года суд вынес решение: считать недоказанной принадлежность Д. Д. Мальсагова и других лиц, проходивших по данному делу, к контрреволюционной буржуазно-националистической повстанческой организации, существующей в Чечено-Ингушетии, оправдать и освободить Д. Д. Мальсагова и других, и 1 апреля 1940 года в связи с прекращением дела он был освобожден.
С 1940 года Дошлуко Дохович заведовал лингвистическим сектором Чечено-Ингушского научно-исследовательского института истории, языка и литературы, продолжал большую научно-педагогическую и просветительскую работу, читал курсы введения в языкознание, диалектологию русского языка, чеченского и ингушского языков в Чечено-Ингушском государственном педагогическом институте.
В этот период им была совершена научная экспедиция по Ингушетии и Чечне с целью изучения и описания языков и диалектов. В результате этой масштабной работы в 1941 году в Грозном, в Чечено-Ингушском книжном издательстве, отдельной книгой вышла первая в истории кавказоведения монография по диалектологии — «Чечено-Ингушская диалектология и пути развития чечено-ингушского литературного (письменного) языка», в которой впервые была дана классификация этих диалектов и описаны их основные особенности в сравнительном плане.
Эта работа до сих пор является учебным пособием для студентов языковых вузов. Она легла в основу диссертации Д. Д. Мальсагова на соискание ученой степени кандидата филологических наук, присужденной ему в Ленинграде в феврале 1941 года единогласным решением ученого совета Института востоковедения Академии наук СССР. Его научным руководителем был ученик академика И. Ю. Крачковского профессор Анатолий Несторович Генко, автор знаменитого труда «Из культурного прошлого ингушей».
С семьей Анатолия Несторовича — супругой Лидией Борисовной Панек и дочерью Галиной Анатольевной — Дошлуко Дохович дружил до последних дней. В 2017 году Глава Республики Ингушетия Юнус-Бек Баматгиреевич Евкуров передал дочери Анатолия Несторовича Генко Галине Анатольевне (в настоящее время она со своей дочерью Юлией проживает в Санкт-Петербурге, — прим. авт.) в дар от семьи Д. Д. Мальсагова письма Анатолия Несторовича, переадресованные Д. Д. Мальсагову.
С апреля 1942 года кандидат филологических наук, доцент кафедры общего языкознания Чечено-Ингушского государственного педагогического института Дошлуко Мальсагов активно занимался организацией отделений подготовки преподавателей чечено-ингушского, русского языков в нерусской школе при заочном институте. С 1942 по 1944 год он — директор краеведческого музея и музея и изобразительных искусств.
В октябре 1943 года Дошлуко Мальсагов направляет в Институт языка и письменности народов СССР заявление о зачислении в докторантуру. В январе 1944 года он становится докторантом Института языка и письменности народов СССР Академии наук СССР и командируется в Грозный для сдачи дел по месту предыдущей работы и сбора материала по научной теме на соискание ученой степени доктора филологических наук. Научными руководителями докторанта стали академик Иван Иванович Мещанинов и профессор Николай Феофанович Яковлев.
Лидия Дошлукоевна (дочь Мальсагова) вспоминает: «С начала 1944 года отец работал над докторской диссертацией в Москве. Все собранные им по диссертации материалы исследований, ценнейшая научная литература были упакованы и подготовлены для отправки из Грозного в Москву. Когда вышел приказ о депортации ингушей из родных мест в далекий Казахстан и Киргизию, отцу предложили переехать с семьей в столицу. Но он отказался, не предал свой народ и отправился вслед за ним в ссылку, разделив с ним все тяготы и лишения».
В марте 1944 года семья прибыла в город Токмак Фрунзенской области Киргизской ССР, начались долгие 13 лет ссылки. Оставшийся без научной литературы, данных своих исследований, даже без собственных уже опубликованных трудов, он писал из Токмака летом 1944 года своему научному руководителю академику Ивану Ивановичу Мещанинову: «Не смог забрать из Грозного приготовленную к выезду в Москву литературу, так как сам находился во Владикавказе. Просил заведующего отделом агитации и просвещения Чечено-Ингушского обкома ВКП (б) т. Зацепилина сохранить мою библиотеку, но думаю, что сделать это не удастся».
Д. Д. Мальсагов все еще состоял докторантом Института языка и письменности народов СССР, но для спецпереселенца работа по специальности была недоступна, и Дошлуко Мальсагову, на иждивении которого была большая семья, пришлось согласиться на работу в бане, где на должности заведующего приходилось быть и истопником, и уборщиком, и грузчиком. Доходы были мизерные, семья голодала.
Лидия Мальсагова вспоминает: «Хлебный паек был маленьким. Старшая сестра Мадина отдавала нам нашу долю, а свою делила на две части, из которых одну съедала сама, а вторую отдавала младшим. Когда от постоянного недоедания у отца стали опухать ноги, сестра и брат пошли работать на шахту. В 1945 году Мадина заболела силикозом, от которого скоропостижно скончалась». В письме другу Салману Озиеву Дошлуко Дохович писал: «Теплое участие друзей смягчает всякое горе».
Весной 1945 года, когда до Наркомпроса республики дошла информация, что известный ученый и педагог работает в бане, ЦК КП(б) Киргизской ССР было принято постановление «О возвращении на педагогическую работу кандидата филологических наук Д. Д. Мальсагова, освобождении его от должности заведующего баней с 1 апреля 1945 г. и направлении в распоряжение Наркомпроса Киргизской ССР».
В апреле 1945 года Д. Д. Мальсагов переехал во Фрунзе и приступил к работе в аппарате республиканского Наркомпроса инспектором по вузам. С июня 1947 года приказом по Киргизскому государственному университету кандидат филологических наук Д. Д. Мальсагов, имеющий стаж педагогической работы в вузе свыше 10 лет, был зачислен доцентом кафедры русского языка. В вузовских сборниках и журналах стали публиковать его научно-методические материалы, что мало кому из числа депортированной интеллигенции в тот период было доступно.
В октябре 1951 года Д. Д. Мальсагов был назначен штатным доцентом кафедры языка и литературы Фрунзенского государственного учительского института, с декабря 1951 года он — старший научный сотрудник сектора языка и литературы Киргизского научно-исследовательского института педагогики, с августа 1952 года — одновременно и заведующий вечерним отделением Фрунзенского государственного учительского института. В ноябре 1955 года Д. Д. Мальсагов был направлен в распоряжение Киргизского государственного университета, где проработал доцентом кафедры русского языка вплоть до своего возвращения на Кавказ.
Дошлуко Дохович был передовым представителем своего народа, свои взгляды и убеждения отстаивал, невзирая ни на что. И в ссылке, под жесточайшим надзором и опасностью ареста, не умолкал его голос в защиту законных прав народа.
В августе 1956 года под руководством Д. Д. Мальсагова ингушскими писателями и представителями ингушской интеллигенции было составлено и направлено в президиум правления Союза писателей СССР обращение с просьбой ходатайствовать перед ЦК КПСС и органами советской власти «О возвращении законного места в братской семье народов СССР ингушскому народу». Письмо было подписано Муталиевым X., Зязиковым Б., Яндиевым Д., Базоркиным И., Мальсаговым Д., Дахкильговым М., Льяновым А., Мальсаговой М., Льяновым О., Льяновым Ф., Албогачиевой М., Мурадовым X., Хаштыровым Б., Мальсаговым М., Баркинхоевым X., Муратовым, Албогачиевым Г., Хантыговым И., Тутаевой И.
Со ссылкой на то, что письмо охватывает большие общегосударственные политические вопросы, секретариатом правления Союза писателей СССР оно было направлено в Центральный Комитет КПСС.
В архиве Д. Д. Мальсагова имеются многочисленные письма друзей и соратников, свидетельствующие о мужестве, смелости и отваге представителей чеченского и ингушского народов, которые рискуя быть арестованными и даже собственными жизнями, обращались в центральные органы власти с призывом о восстановлении справедливости в отношении народов, необоснованно подвергшихся жестоким репрессиям.
9 января 1957 г. Верховным Советом СССР и РСФСР было принято решение о восстановлении автономий депортированных народов, в том числе чеченцев и ингушей. В архивах Киргизского государственного университета хранится заявление доцента Д. Мальсагова ректору университета Б. М. Юнусалиеву об освобождении его от работы на основании удостоверения оргкомитета Чечено-Ингушской АССР № 1942 от 5 мая 1957 г. в связи с отзывом на работу в республику (архивные материалы предоставлены исследователем ингушской истории Б. Зязиковым, — прим. авт.).
Лидия Дошлукоевна вспоминает: «Во Фрунзе отца очень любили и уважали. Во время нашего отъезда, после разрешения вернуться домой на Кавказ, провожать папу на вокзал пришли многие преподаватели и студенты, что очень растрогало его, обычно умевшего сдерживать свои эмоции и чувства».
По приезде в Грозный Д. Д. Мальсагов с новой энергией взялся за восстановление республиканской науки и культуры. В июне 1957 года он возглавил Чечено-Ингушский научно-исследовательский института языка, истории и литературы, отказавшись при этом и от полагавшейся руководителю машины, и от квартиры. Пока на выделенном участке строили дом, семья ютилась у соседей.
Скромность, бескорыстие, аскетизм, чистота помыслов, доброта притягательны для людей во все времена. Не счесть тех, кому Дошлуко Мальсагов помог выжить, выстоять, найти себя, причем делал он это без оглядки на национальность, вероисповедание, социальное положение, невзирая на человеческие слабости и недостатки.
Дмитрий Петрович Харакоз, биофизик, доктор физико-математических наук, профессор, сын известного ученого Петра Ивановича Харакоза — друга и соратника Дошлуко Доховича, так писал дочери Дошлуко Лидии: «Врезался в памяти отзыв отца о том, что Дошлуко Дохович был чрезвычайно уважаемым человеком в среде соплеменников, сосланных в Киргизию. К нему приходили как к вожаку за советом и как к судье в самых трудных и спорных житейских делах».
Из письма И. Н. Матюшкова: «Я считаю себя многим Вам обязанным. Вы из немногих людей, которые в трудное для меня время отнеслись ко мне с доверием и теплотой. Благодаря Вашей поддержке я смог получить образование. Это были дни горести не только для меня, но и для целых народов».
Из книги: «Дошлуко Дохович Мальсагов: день за днём. Из эпистолярного наследия».
(Продолжение, начало в газете «Ингушетия» от 13 ноября 2018 г.)
(Продолжение следует)