Небольшую папку с материалами об этом удивительном человеке, патриоте мне передали в 2014 году от его сестры Марем Азерхановны Маматиевой (Тангиевой) с её словами: «Он всего себя посвятил медицине и своему народу!»
Маматиев Абдул-Бек Азерханович имеет благородные корни рождения и воспитания. «Эздий фу!» — говорят в народе о нравственных и достойных предках, и это отзывается в потомках, обязанных следовать этому коду.
Семья Абдул-Бека Маматиева была глубоко уважаема в народе. Их дядя, Асланбек Маматиев, был известным кооператором и участником Первой мировой войны, полным георгиевским кавалером, обладателем золотого оружия. Другой дядя — Галихан, был участником Австрийской войны и кавалером двух Георгиевских крестов.
Отец Азерхан был предприимчивым человеком, борцом за советскую власть, был участником съездов народов Терека в 1919 и 1924 годах, позже — председателем Назрановского исполкома. По словам внучки Лолиты Маматиевой, он закладывал капсулу под строительство назрановского элеватора в 30-х гг. ХХ века. Но жизнь его оборвалась трагически так же, как и многих патриотов народа. В 1937 году его арестовали. Погиб он в тюрьме НКВД. Реабилитирован был посмертно.
Такими же достойными выросли и сыновья Азерхана — Салман, Абдул-Бек, Мухарбек и Алабек. Было у них три сестры — Марем, Лейла и Зейнап.
Салман — старший сын Азерхана, был инженером по специальности. Прошел всю Великую Отечественную войну с первых дней до её завершения. Был командиром взвода разведки полка, позже начальником дивизионной разведки. Мужество его было отмечено двумя орденами Красной Звезды, двумя орденами Отечественной войны, был представлен к ордену Невского и медалям. За высказанное мнение о безвинной депортации своего народа 12 мая 1945 года был арестован, лишен всех наград и звания. Четыре года войны и девять лет тюрьмы не сломили его. Он был уважаемым в народе человеком. Ушел из жизни в 2002 году.
Абдул-Бек стал врачом.
Мухарбек — средний сын Азерхана, выпускник Назрановского зоотехникума, был арестован в мае 1941 года за политические убеждения и отсидел в тюрьме восемь лет, которые подорвали его здоровье.
Алабек — младший сын Азерхана, был товароведом.
Абдул-Бек Азерханович Маматиев родился в 1914 году в с. Гамурзиево. После окончания школы поступил в Новочеркасский авиамеханический институт. Учёба ему давалась легко, но в какой-то момент он вдруг осознал, что это не его направление. И, решив посвятить себя медицине, ушел из института и поступил в Северо-Кавказский государственный медицинский институт. Учился отлично, подолгу работал в библиотеках, много читал и в то же время занимался общественной работой, всегда был в кругу землячества и друзей.
После окончания медицинского института Абдул-Бек был направлен в Научно-исследовательский институт скорой помощи имени Н. Склифософского, где он уже на практике ещё более углубил свои знания по медицине. И с такой же жаждой подолгу зачитывался литературой в московских библиотеках.
Став хорошим специалистом, Маматиев вернулся в республику. Три года работал Абдул-Бек в Шатойской районной больнице. В 1939 году стал заведующим хирургическим отделением Назрановской больницы. В это время уже проявлялся его дар организатора медучреждения, но уже позже это проявится в республиканском масштабе.
Он был прекрасным врачом, но к тому же и глубоко образованным и разносторонним человеком. Знания А-Б. Маматиева не ограничивались только медициной, он читал в оригинале Шекспира, любил и знал античную литературу, классическую музыку. Общение с ним вдохновляло друзей и единомышленников.
Много сил, времени и труда вкладывал он в расширение медицинских знаний, и в те предвоенные годы был на устах у многих как один из лучших врачей и хирургов в республике. К тому же он был первым профессиональным хирургом из ингушей. Казалось, что у него почти не было времени на все остальное, но при этом он обладал широким кругозором, — вспоминал Идрис Базоркин. Его памяти и знанию классической литературы удивлялись современники. Он порой цитировал с точностью мудрые сказания разных времен и народов, и не имел себе равных по кругозору.
С самого начала Великой Отечественной войны Абдул-Бек Маматиев работал ведущим хирургом и был начальником лечебного отдела Назрановского военного госпиталя. Работа в военном госпитале требовала огромного напряжения. Рядом была семья врача. А дочь Асенька, которая родилась в Назрановском госпитале, была к тому же любимицей раненых бойцов, которые всей душой привязались к этой крохе.
«Помню это двухэтажное здание больницы в с. Крепость, отца, которого мы видели редко, и очень много раненых. Я была в их окружении всегда», — вспоминает она сегодня.
Имея хорошую теоретическую и практическую подготовку по хирургии мирного времени, Абдул-Бек быстро освоил специфику лечения военной травмы, что позволило успешно лечить солдат и офицеров, поступающих в госпиталь. Ему приходилось оперировать, лечить огнестрельные и минно-взрывные ранения.
Когда видел израненные молодые тела воинов и несправедливость, царящую в мире, он любил повторять цитату из книги бельгийского писателя Шарля де Костера: «Пепел Клааса стучит в мое сердце». И, казалось, эти слова питали его ненависть к фашизму, давали силы держаться и продолжать вести борьбу за жизнь каждого пациента, воина.
Абдул-Бек личным примером демонстрировал профессиональный подход к делу, стремление следовать лучшим традициям русской и советской медицины. Он был непревзойдённым в своей специализации врачом.
По словам его современников, во время битвы за Кавказ и Малгобекской оборонительной операции он в сутки спал не более двух часов — ему просто не было замены. Вскоре, в 1943 году, несмотря на дефицит кадров в военных госпиталях республики, Абдул-Бека приглашают на должность первого заместителя народного комиссара здравоохранения ЧИАССР. Он был прекрасным организатором лечебного дела. Много сил вложил в становление медицины и налаживание лечебной работы, что даже годы спустя люди помнили о том, что было сделано им.
Маматиев лечил людей и в депортации, в Казахстане. Когда не хватало лекарств, он лечил людей лекарствами растительного происхождения, которые сам же и изготавливал.
Он ушел из жизни в 30-летнем возрасте в 1945 году.
У Абдул-Бека Маматиева выросла достойная дочь. В память об отце Асият посвятила себя медицине, стала кандидатом медицинских наук, была главным гематологом Северной Осетии и руководствуется в жизни заветами отца.
Смерть Абдул-Бека застала врасплох многих людей. Его имя, как высокого интеллигента и врача, сохранилось в эпистолярном наследии Дошлако Мальсагова, Салмана Озиева и других.
В 1962 году в «Грозненском рабочем» появляется небольшая статья Магомеда Сулаева «Слово о врачах», в которой об Абдул-Беке он пишет:
«Он умер молодым, а между тем сделал Абдул-Бек Азерханович Маматиев для становления медицины в республике немало... Он словно был рожден для своей благородной профессии. Прекрасно сдал экзамены и был принят в аэромеханический институт. Казалось бы, что может быть интереснее и романтичнее в 1931 году — авиация, сооружение самолетов! Но юноша твердо решил стать врачом и перевелся в Ростовский мединститут. Уже там у этого мягкого, деликатного человека проявилось, наряду с умением глубоко овладеть знаниями, стремление активно вмешиваться в жизнь, «организовать добро», если так можно сказать. Он отлично учился в институте и одновременно вел в Ростове общественную работу городского масштаба.
После института Маматиев три года возглавлял Шатоевскую районную больницу (ныне село Советское), окончил курсы при клинике им. Склифосовского в Москве. Затем Бек (так привыкли мы его называть) работал хирургом в Назрановской районной больнице, а с начала Отечественной войны — ведущим хирургом и начальником лечебного отдела эвакогоспиталя.
В 1943 году он был заместителем министра здравоохранения. Можно было бы перечислить конкретные практические дела, о которых медики говорят: «Это сделано при Беке»... Но я хотел бы отметить другое — что он сделал для нас, более молодых коллег: личным примером он зажигал в нас гражданственный подход к профессии, стремление следовать лучшим традициям русской и советской медицины. И еще — тягу к расширению общекультурного кругозора, без чего, по мнению Бека, нет врача. Этот ингушский юноша читал в оригинале Шекспира, любил и знал античную литературу, классическую музыку.
Данная заметка — не некролог, а слово о строителе здравоохранения, об интеллигенте. Такие имена мы должны помнить».
В своих воспоминаниях его брат Салман пишет: «Я хорошо помню высказывания Идриса Базоркина об Абдул-Беке. Обращаясь к молодым людям, которые собрались вокруг нас, он сказал много хвалебных слов об Абдул-Беке и добавил: «Я всю жизнь изучал общественные науки — искусство, литературу, живопись, а Абдул-Бек был врачом, и не рядовым, а выдающимся. Он должен был много времени и труда приложить, чтобы стать таким врачом. Казалось, что у него почти не было времени, чтобы так глубоко и обширно изучать искусство, философию, историю. Но он так широко и глубоко владел знаниями во всех этих областях, что мне порой становилось стыдно за свое невежество».
Абдул-Бек умер в 30 лет, спасая жизнь других, заразившись тифом от своих пациентов. Он похоронен в поселке Чулактау Джамбульской области. Там же похоронен и его трехлетний сын Тамерлан».
Имя Абдул-Бека Маматиева, на мой взгляд, должно быть увековечено названием медицинского учреждения, возможно, в Крепости, где он был ведущим хирургом в госпитале в годы Великой Отечественной войны, в селении Гамурзиево, из которого он родом. Он воплощал в себе образ гражданского долга, высокой человечности и глубокого профессионализма.
Он всего себя посвятил медицине и своему народу!