По следам старых фотографий

О мастере ковроделия Хази Ведзижевой

На этой фотографии мы видим директора Чечено-Ингушского государственного краеведческого музея Ж. Зязикову с гостями музея. Фотография сделана на фоне орнаментированного ковра, сделанного известным в то время мастером ковроделия Ведзижевой Хази.

Думаю, неслучайно Жанета Зязикова именно на фоне этого ковра сделала фотографию, ведь она так ценила и дорожила творчеством этой замечательной рукодельницы. Интересной оказалась и судьба самого ковра, некогда зарисованного и вошедшего в рукописную книгу «Ингушские орнаменты. 1924», пережившего депортацию и оказавшегося в фондах музея города Грозного в советские годы.

Хази Ведзижева. Имя этой мастерицы не сходило со страниц газет и телеэкранов в советские годы. Сама же она была необыкновенно скромной, талантливой и благородной женщиной. Я и раньше писала о ней статью «Вековая мудрость, застывшая в орнаментах Хази Ведзижевой».

Родилась она в 1890 году в с. Яндаре. Урожденная Евлоева, она стала женой и Гарси Ведзижева из с. Плиево. Она владела народной мудростью и секретами рукоделия. Её с юности уже знали как мастера на все руки. Была она племянницей Эльберта Нальгиева, известного своим мужеством генерала Российской императорской армии. Свои первые ковры она делала ещё до замужества и не прекращала заниматься этим делом до конца своих дней.

В первые годы после возвращения народа из депортации к ней домой в с. Плиево приезжала Жанета Ярыжевна Зязикова — директор музея краеведения ЧИАССР. В те годы сотрудники музея ездили в экспедиции в разные сёла Ингушетии и Чечни для сбора изделий рукоделия, в том числе ковров. Подолгу общались Жанета и Хази о народном искусстве. Внучка её, Тамара Ведзижева, (в прошлом главный хранитель музея) помнит, как часто в своих рассказах Хази упоминала Жанету. Директор по-настоящему ценила рукодельниц и, когда предлагала что-то сдать в музей, непременно оплачивала больше, чем просили они за свои работы.

Хази была знакома и со следующим директором Чечено-Ингушского краеведческого музея — Фатимой Долаковой-Кудусовой, которой также нравились изделия Хази: войлочные ковры, орнаментированные шкатулки, настенные украшения, настенные сумочки для часов (сахат бетташ), вышитые золотыми нитями, позже бисером, и многое другое. При Фатиме Кудусовой изделия Хази выставлялись на ВДНХ в Москве.

В 90-х годах, накануне военных событий в Чечне проходила выставка, где присутствовала французская делегация. Французы обратили внимание на работы Хази, и уже обсуждался вопрос о выставке её работ во Франции, но военные события в Чечне помешали этой акции.

Изготовление войлочных ковров. Валянием войлока и изготовлением орнаментированных ковров Хази была увлечена с юности. Она не бросила это ремесло и в годы депортации. Хази собирала шерсть осенней стрижки, так как считала её лучшей для схватывания войлока, и приступала к работе. Сам процесс валяния войлока был непростым, как вспоминают её внуки. Вчетвером валяли женщины войлок, время от времени поливая шерстяное полотно горячим мыльным раствором. Изготовленные войлоки красила в бочках, в кипящем растворе. Красила четко, без просветов. Одноцветные войлоки она часто дарила людям.

Для изготовления аппликационных ковров, высушенные на солнце войлоки она складывала вместе и большими ножницами вырезала заранее заготовленный орнамент. Эти аппликации ложились четко в другие полотна, когда она их перекладывала. Сама же она ткала белые тесемки, которыми окантовывала ковровые орнаменты. В народе ингушские аппликационные войлочные ковры называют «хетта ферташ», то есть «сшитые войлоки», и общим словом «истингаш» (мн. ч.).

Внучке Тамаре запомнились четыре одинаковых ковра — «хетта ферташ», сшитые орнаментированные ковры, которые Хази изготовила для четверых своих сыновей. Для изготовления было использовано четыре войлока: чёрный, зеленый, бордовый и синий. Один из них Тамара сразу узнала на обложке альманаха «Декоративно-прикладное искусство Чечено-Ингушетии». Запомнили тот орнамент и другие внуки мастерицы.

Интересной оказалась «судьба» одного из этих ковров, принадлежавшего сыну Идрису. По рассказам домочадцев, Асолт Ведзижев (двоюродный брат Гарси) увозил как-то этот ковер из Плиево во Владикавказ для того, чтобы их семейный друг Хаджибекар Ахриев сделал зарисовку. В те годы деятели культуры и образования Ингушетии, проживавшие во Владикавказе, часто собирались вместе. Женой Асолта была Айшет — племянница просветителя Котиева Магомеда, эмигрировавшего в Турцию. Ковёр тот был зарисован и включен в альбом «Г1алг1ай г1арчож. 1924» (Ингушские орнаменты. 1924) за подписью «Буро» (Владикавказ).

После возвращения из депортации, войлочный ковёр Идриса был вторично зарисован Гази-Магомедом Даурбековым в его доме в 70-х годах ХХ века в Грозном. К тому времени Идрис Ведзижев был известным общественным деятелем, сотрудником радио ЧИАССР. Для лучшей сохранности ковра, как тогда казалось, его дочь Тамара Ведзижева сдала его в Чечено-Ингушский государственный краеведческий музей. Ковер являлся одним из видных войлочных ковров из фондов музея. На одной из групповых фотографий, сделанных в музее, мы видим директора Жанету Зязикову с посетителями.

Позже, зарисованный здесь же, в музее, ковёр был включён в альманах «Декоративно-прикладное искусство Чечено-Ингушетии. 1974» под № 50 за подписью «Грозный. Краеведческий музей». Рисунок именно этого ковра был внесен в Большую советскую энциклопедию (М., 1970-1977) за подписью «Ингушский войлочный ковёр». В 90-х годах ХХ века он пропал вместе с другими экспонатами краеведческого музея ЧИАССР.

Дом Хази Ведзижевой был украшен коврами и вышивками. Ценил и поддерживал её в искусстве рукоделия и глава её новой семьи Гарси Ведзижев. В хозяйстве всегда были овцы. Хозяин дома старался иметь лучшие породы овец, в том числе тушинскую, трубчатые шерстяные волокна которой отличаются особым качеством.

Хази ушла из жизни в 1976 году. Ей было 86. Она и в эти годы вышивала без очков, а нитку вдевала в иголку просто на ощупь, не вглядываясь. Она настолько была влюблена в свое искусство, что завещала своим детям, чтобы в день похорон её несли на традиционном войлочном ковре (в похоронном обряде мусульман тело умершего несут на могилу, завернув в ковёр). Тот войлок персикового цвета хранится и сейчас в семье Ведзижевых, как реликвия.

Ставшая известной войлочная композиция, созданная Ведзижевой Хази, позже повторялась в коврах Райшат Ахильговой, в работах разных мастериц, в том числе и по бисероплетению, этой композицией украшают обложки книг. И, конечно, композицию этого ковра сделали и мы в мастерской «Истинг» Республиканского дома народного творчества Ингушетии. Эта орнаментальная композиция будет еще повторяться в творчестве разных мастеров, как и память о мастере, сумевшего создать такой шедевр!