Наверное, нет людей, которые бы не смотрели фильм «Белое солнце пустыни». Но мало кто знает, что одним из режиссеров фильма был наш земляк Магомед Ахметович Дакиев.
Родился Магомед Дакиев в селении Сурхахи Чечено-Ингушской АССР в 1934 году. Вместе со всем народом 10-летний мальчишка был депортирован в далекий Казахстан. Здесь он окончил школу, пережил со всеми тяжёлые испытания в ссылке и в 1958 году, когда по отношению к депортированным народам наступила оттепель, смог исполнить свою мечту, стать кинорежиссёром и поступил в Ленинградский институт театра, музыки и кино. С ним учились известные деятели культуры России и Ингушетии Суламбек Мамилов, Магомед Цицкиев и Суламбек Катиев. Их было всего четыре ингуша в группе из 17 человек. Будущие кинематографисты были полны желания через искусство рассказать и показать всему миру прекрасный образ своего народа с древней историей, героическими страницами и вековыми традициями. Именно тогда появилась идея создать ингушскую труппу в составе Чечено-Ингушского театра, которую удалось воплотить лишь в 1978 году, когда из Ленинграда в Грозный приехали выпускники, окончившие студию выдающегося актера Василия Меркурьева.
После окончания Ленинградского института театра музыки и кино в 1962 году Магомед Ахметович вернулся на родину, чтобы работать в родной республике во блага народа. Но его кинематографическая судьба сложилась иначе. Вот как он об этом рассказывал в одном из своих интервью: «Сразу после окончания института я вернулся в город Грозный и пошёл на прием к министру культуры Чечено-Ингушетии Вахе Тотаеву. Он сказал мне, что в республиканском театре все постановки будут исключительно на чеченском языке, и мне, если я хочу там работать, нужно настраиваться только на самые низшие третьестепенные роли. Организация спектаклей на ингушском языке тогда даже не рассматривалась. Потом я обратился на местное телевидение, где предложил себя в качестве оператора. Меня взяли на работу, но спустя две недели, по звонку того же министра Тотаева, уволили. Попытался устроиться в городе Орджоникидзе Северной Осетии, но и там получил отказ. Так, через два года мытарств я поехал в Москву и обратился к заместителю министра СССР по культуре Василию Стриганову. Эта встреча стала для меня судьбоносной. Высокопоставленный чиновник выслушал меня и позвонил Тотаеву, пристыдив его за проявленное ко мне отношение. Сам же предложил мне несколько вариантов, среди них работа на «Казахфильме», куда я не хотел возвращаться, в места недавней ссылки, и работа на «Ленфильме». Так через несколько дней в 1964 году я вышел на работу в кинопроизводство «Ленфильм».
В 1965 году Магомед Дакиев переходит работать в открывшуюся в Москве «Экспериментальную творческую студию» Владимира Познера, отца ныне известного телеведущего Владимира Познера. Там он работал с такими известными режиссёрами, как Григорий Чухрай, Владимир Мотыль и Георгий Данелия. Студия имела большой успех. Фильмы стали выходить рейтинговые и качественные, разумеется, повысились и оклады сотрудников, что вызывало недовольство чиновников и с формулировкой — «как противоречащую духу советского кино» студию закрыли. Дакиев вернулся в «Ленфильм».
В 1969 году начались съёмки полюбившегося зрителям фильма «Белое солнце пустыни» режиссёра Владимира Мотыля, где Магомед был вторым режиссёром. Фильм снимали в Дагестане на берегу Каспийского моря.
«Первоначальное название этого фильма было «Спасите гарем!» — вспоминал Магомед Дакиев. — Потом оно менялось еще раз шесть. На песчаном берегу Каспийского моря был построен макет дома Верещагина, из досок и жести был сбит корпус нефтяной цистерны и туда же привели баркас. Внутренние съёмки проводились в специальных съемочных павильонах Москвы. На каждую роль первого плана было не менее 15 претендентов, каждого из которых утверждал специальный художественный совет.
На Сухова, к примеру, вначале утвердили Георгия Юматова, но его пристрастие к спиртному привело к тому, что его заменили Анатолием Кузнецовым. На роль Абдулы утвердили грузинского актера Кахи Кавсадзе, но он очень плохо говорил по-русски, поэтому озвучивал его другой человек. Павел Луспекаев, сыгравший царского офицера Верещагина, был инвалидом с ампутированными ступнями обеих ног, но, тем не менее, его утвердили. Командира отряда красноармейцев сыграл молодой чеченский артист Муса Дудаев. Интересно попали на съемки три старика, у которых по фильму Сухов нашел ящик с динамитом. Один из них — дагестанец, был бывшим начальником местного районного отдела КГБ, другой грузин и третий грек. Из состава гарема только одна девушка — Таня Ткач была актрисой. Восемнадцать лошадей для съемок нам прислал из Подмосковья Бондарчук. Причем все они были очень дорогие породистые скакуны, стоившие по тем меркам каждый десятки тысяч рублей. Животных — орлов, змей — мы собирали по зоопаркам СССР. Для того, чтобы украсить двор Верещагина, из Карагандинского зоопарка был выписан дикобраз, но он, к сожалению, по дороге издох. Тогда я предложил использовать павлинов, которые, как мне сообщили знакомые, имелись в санатории Серноводска, откуда я их и привез в качестве подарка от директора санатория. Чтобы подчеркнуть в картине особенности меню жителей прикаспийских территорий, во дворе того же Верещагина был выложен бассейн, в котором плавали живые осетры. Чтобы создать им приемлемые условия, круглосуточно из Каспия насосами туда закачивалась свежая морская вода, но все же этого хватало только не более чем на один день, поэтому каждое утро местные рыбаки запускали в бассейн новых рыб, а старых мы дружно съедали во время ежевечерних застолий. Кстати, хотя это был 1969 год, но у нас тогда имелся в распоряжении мобильный телефон с очень длинной антенной, который мог работать на расстоянии 25 километров от города. Это чудо привез из Парижа Владимир Познер, проработавший там долгое время. Оттуда же были и косметические краски, которыми артисты пользовались в качестве грима. После окончания съемок, которые мы завершили в три-четыре месяца, на нас обрушился поток критики. Ругали наш темп работы, высокие заработные платы сотрудников, находили идеологические изъяны в самой работе. В результате фильм оказался на полке. И лежать бы ему там, если бы не счастливая случайность, когда в один из вечеров Леониду Брежневу, который попросил какой-нибудь новый фильм, не подкинули бы его. Он нашел ее вполне подходящей для широкого показа. Потом картину показали космонавтам, и они тоже нашли ее очень интересной. Так в отечественном прокате появился наш фильм. Тем не менее, нам не дали за него никаких званий и премий. Хуже того, как только он вышел в свет, нашу студию закрыли, и многие сотрудники долго потом не могли найти работу по специальности».
Магомед после увольнения обивал пороги всех киностудий, но повсюду курировал особый отдел КГБ, и пути в любимое дело для него были перекрыты. Пришлось идти на хитрость, работать под чужим именем. Это была возможность получать зарплату и заниматься любимым делом, но в титрах его фамилия уже не вписывалась. И только через 13 лет, когда страсти немного улеглись, он смог вернуться на «Ленфильм».
«Мне довелось снять несколько художественных фильмов, — вспоминал Магомед Дакиев, — среди которых «Поезд милосердия» по повести Веры Пановой, «Угол падения», «Друзья и годы», «В огне брода нет». Я снял кинооперу «Катерина Измайлова» по повести Лескова «Леди Макбет Мценского уезда», в которой в главной роли снялась знаменитая оперная певица Галина Вишневская. Эта картина по сегодняшний день лежит на полке, потому что Галина Вишневская и ее муж Ростислав Ростропович уехали в те годы из СССР за рубеж, и были объявлены предателями советского народа. Но все годы моей работы в кино я мечтал снять что-нибудь об Ингушетии. К сожалению, всегда получал ответ, что эта тема не интересна и на нее нет средств».
Кроме художественных фильмов, в фильмотеке режиссёра более 130 документальных фильмов.
Но помимо своей основной работы Магомед Ахметович серьёзно занимался поисковой работой по истории ингушского народа. Началом этого послужила работа над серией научно-популярных фильмов, которые полностью захватили любознательный ум документалиста. Очень часто, работая над разными историческими картинами, ему приходилось изучать архивные материалы, чтобы правильно подобрать костюмы и декорации, стиль и манеру речи, привычки и правила поведения в обществе. Так он часто натыкался на документы, касавшиеся ингушей, и стал их собирать. Со временем это стало делом его жизни. Много времени проводил он в архивах, выискивая по крупицам информацию о судьбах своих земляков. Так ему удалось открыть имена ингушей, участников войн Российской империи, большое количество интересных фактов, обнаружить наградные листы первых ингушских офицеров, карты расселения жителей Северного Кавказа, сделанные русскими первопроходцами, посемейные списки жителей ингушских сёл с 1796 года по 1918 год и многое другое. Порой полученные сведения, более заинтересовавшие его, он старался как-то использовать, задействовать в своих картинах. Хотя работа в архивах требовала значительных расходов, а зарплата, потом и пенсия кинорежиссёра не позволяли уделять этому делу столько времени, сколько хотелось, он не останавливался и продолжал свою деятельность. В итоге, он накопил огромный исторический материал. Работая в архивах, Магомед Дакиев очень переживал по поводу того, что большая часть бесценных исторических материалов утеряна и в основном приходится работать со служебными переписками.
Магомед Дакиев хотя жил и работал в Санкт-Петербурге, он жил чаяниями своего народа, старался быть полезным и работал во благо его процветания, постоянно поддерживал связь с Архивной службой РИ, проводил интересные встречи с представителями научного общества. Несмотря на свою занятость, он вел в воскресной школе Ингушского культурного центра «Таргим» Санкт-Петербурга преподавание ингушского языка и являлся членом ингушского совета старейшин.
Магомед Ахметович — заслуженный работник кинематографии России. В его наградном списке много наград, грамот, благодарностей и поощрений. Но самая большая награда — это благодарность и признание народа.
К сожалению, на днях из Северной столицы пришла печальная весть — 22 июля скончался известный ингушский кинорежиссер, документалист и знаток архивного мастерства Магомед Дакиев, оставив после себя доброе имя и достойное наследие.
Дал гешт долда цун!