Историческая память — сложная штука. Каждое поколение, переосмысливая ее содержание субъективным взглядом преломленных рефлексий, вносит в нее свои «биты» информации, зачастую мифического характера. «Кто мы, кем были наши предки, можем ли мы ими гордиться, какой негативный опыт прошлого волнует наше подсознание, мешает трезво оценить реальность и ставить верные цели и задачи?» — эти и другие вопросы, клещами впившись в нашу коллективную память, подспудно влияют на наше поведение, культуру, отношение к другим народам...
Еще относительно недавно гражданская война прошлого столетия занимала в исторической памяти ингушского народа серьезную нишу. И немудрено: по некоторым оценкам, в этой жестокой междоусобице сложило головы до четверти нашего взрослого мужского населения (в целом по России — до 8 млн). Сегодня то страшное время принято называть очередной смутой в истории государства, братоубийственной войной. Словосочетание «герои гражданской войны» для слуха нынешнего поколения звучит, если не кощунственно, то бессмысленно — точно.
Для малочисленного ингушского народа, сломя голову устремившегося защищать идеалы «справедливости», о которой он мечтал в течение веков, поддержка новой власти в итоге вылилась в масштабную трагедию. Что мы чувствуем сегодня, переносясь мысленно в прошлое? Что знает сегодняшняя молодежь о той войне, и извлекли ли мы уроки из той национальной трагедии?
Думается, что эта надпись на стеле, установленной в центре города Сунжа в память о жертвах коллективизации, ставшей продолжением кровавой междоусобицы, едва ли даст ответы потомкам на перечисленные вопросы.