25 мая в России, как и во всем мире, отмечают Международный день пропавших детей. Он учрежден в 2010 г. по инициативе Международного центра поиска пропавших и эксплуатируемых детей.
В 1998 году была создана такая организация ICMEC (International Centre for Missing & Exploited Children). Это международный центр по поиску пропавших и эксплуатируемых детей, имеющий представительства во многих странах мира.
Вот данные из их статистики: США — 424 066 детей пропало без вести в 2018 году. Следом идет Индия — 111 569. Каждый год в Австралии пропавшими без вести числятся 20 тыс. детей, в Бразилии — 40 тыс., в Канаде — более 45 тыс. В Европе в розыске ежегодно значатся сотни тысяч детей: В Испании — 20 тыс., в Германии — 100 тыс., в Великобритании — более 112 тыс. В Австралии — около 25 тыс., в Южной Корее — 21 980.
А вот еще данные за период с 2018 по 2020 год. Совместное расследование британского издания The Guardian и международного журналистского коллектива Lost in Europe показало, что в период с января 2018 года по декабрь 2020 года в Европе пропали без вести 18 292 ребенка-мигранта, что эквивалентно почти 17 детям в день. Такие данные раскрыл The Guardian.
Большинство детей, пропавших без вести за последние три года, приехали в Европу из Марокко, Алжира и Афганистана. По имеющимся данным, 90 процентов составляли мальчики, и примерно каждый шестой был младше 15 лет. Только в 2020 году пропало 5768 детей в 13 странах Европы.
В приведенной статистике встречается некоторое расхождение в цифрах, но это связано с тем, что раскрывать цифры о пропавших детях не любит ни одна страна мира, несмотря на то, что это мировая проблема.
80% детей из общего числа удается найти в течение трёх суток после пропажи. Если установить местоположение ребёнка не удается, возбуждается уголовное дело и несовершеннолетнего объявляют в розыск.
«Большое число пропавших без вести детей является признаком того, что система защиты детей не работает», — заявила руководитель отдела защиты и миграции в некоммерческой организации Missing Children Europe Федерика Тоскано.
Она добавила, что преступные организации все чаще нацелены на детей-мигрантов, и многие из них становятся жертвами торговли людьми, а также трудовой и сексуальной эксплуатации.
Ранее стало известно о 60 вьетнамских детях, исчезнувших из голландских приютов. Голландские власти подозревали, что они были ввезены в Великобританию для работы на фермах по выращиванию каннабиса и в маникюрных салонах.
По России данные удалось найти только за 2018 год. «Комсомольская правда» со ссылкой на данные МВД, написала, что ежегодно в одной только Москве пропадает 1,4 тысячи детей. По России — от 15 тыс. до 20 тыс. ежегодно.
В России существует Указ «О национальной стратегии действий в интересах детей на 2012-2017 гг.». При его реализации был создан Национальный центр помощи пропавшим и пострадавшим детям. В его задачи входит создание и отладка системы помощи детям, координация действий общественных организаций и волонтёров, силовиков, медицинских учреждений и органов опеки. Статистика по обращениям в центр показывает, что в 2018 году было подано 1304 заявки о пропаже детей в 2018 году (найдено живыми 916 детей), и 2698 в 2019 году (найдено живыми 2113 детей).
Больше всего людей, и детей в том числе, исчезают в крупных городах.
В Ингушетии, где любое происшествие не останется незамеченным по причине того, что в маленькой республике все всех знают, а кроме того любой прохожий немедленно отреагирует на любые подозрительные действия взрослых в отношении ребенка, случаи пропажи детей крайне редки.
Но в 2020 году здесь тоже потерялся ребенок. 17 апреля в станице Нестеровской Сунженского района пропала четырехлетняя девочка. Случилось это ближе к вечеру, когда все взрослые были заняты делами и, понадеявшись друг на друга, выпустили ребенка из поля зрения. А девочка тут же воспользовалась представившейся возможностью, прошмыгнула через случайно оказавшиеся открытыми ворота на улицу и исчезла.
Несмотря на то, что пропажа была обнаружена через каких-то полчаса после ухода ребенка, искали ее до утра. К поискам подключились сотрудники полиции, МЧС и добровольцы. К счастью, девочка под утро нашлась. Она ушла довольно далеко от своего дома. Ее обнаружили недалеко от садовых участков, расположенных в соседнем населенном пункте. Ликовали не только родные ребенка, но и вся республика.
Более трагически закончилась пропажа Калимат Омаровой из г. Каспийск Республики Дагестан. Семилетняя девочка, отправившаяся в ближайший магазин за хлебом, будто испарилась в воздухе. Ее тоже искали всем миром, но, к сожалению, живой ее найти не удалось. Останки ребенка были найдены на 42-й день после пропажи в трехстах метрах от дома.
Причастными к ее похищению и убийству оказалась родственница матери девочки и ее знакомый. Целью похищения изначально был выкуп, но испугавшись резонанса, похитители решили избавиться от девочки, чтобы она не смогла опознать их.
По статистике самого известного в России поискового отряда «Лиза Алерт», 90% пропавших детей находятся, из них 80% находятся живыми. Очень большой процент детей возвращается домой самостоятельно.
Самая частая причина пропажи детей в РФ — самовольный уход из дома или побег из детских учреждений. Оставшиеся случаи, которые составляют примерно 10% от общего числа пропавших детей, связаны с преступлениями, насильственными действиями в отношении несовершеннолетних или несчастными случаями. При этом результаты исследования «Новой газеты» показали, что 80% преступлений против детей совершаются родственниками или близкими, знакомыми ребёнку людьми. Половина случаев связана с алкогольным или наркотическим опьянением злоумышленника.
По данным Национального центра помощи пропавшим и пострадавшим детям, несовершеннолетние пропадают чаще в городской среде, нежели в сельской местности.
Следственный комитет Российской Федерации назвал самые распространенные причины добровольного ухода детей из своих семей:
— по семейным и межличностным конфликтам;
— из-за жестокого обращения;
— из-за асоциального поведения родителей или опекунов;
— по причине неблагоприятных условий жизни.
11 мая 2019 года 8-летний мальчик убежал из дома в одном белье. Отчим минимум 6 раз ставил пасынка коленями на рассыпанную гречку, информирует М24. В отношении садиста возбуждено уголовное дело.
За этой статистикой стоят очень тяжелые для детской судьбы испытания. Полностью зависимые от взрослых, они не получают от них никакой защиты, а напротив, самые близкие и родные люди представляют для них самую серьезную угрозу. Безответственные родители лишают их всех положительных перспектив на будущее.
Как ни странно, но и из внешне благополучных семей дети тоже сбегают — «чужая семья — потемки».
Самое большое число обращений о пропавших детях — в самых внешне благополучных странах. Россия и Бразилия, которые считаются странами третьего мира, замыкают рейтинг, имея показатели в 6 и 11 раз ниже, чем у лидеров антирейтинга. Разумеется, не стоит сбрасывать со счетов тревожность родителей, но статистика пугающая.
Учитывая, что праздность рождает ненужные мысли в неокрепших умах, а также то, что уровень жизни в развитых странах требует достаточных усилий, можно сделать вывод: чем благополучнее жизнь, тем труднее соответствовать стандартам общества и тем выше давление на подростка. Что и приводит к эмоциональным срывам и побегам от источника постоянного давления.
Школа безопасности «Стоп, угроза» проанализировала не только количество пропавших. Эксперты школы опросили множество детей и делают выводы о явно недостаточной степени информированности детей о безопасном поведении. «Стоп, угроза» приводит следующую статистику:
1. 50 детей пропадает ежедневно. Пятерых найти не удаётся.
14 марта 2020 года найдено тело 12-летнего мальчика, который потерялся 19 ноября 2019 года в селе Песчанка Саратовской области. Скорбную новость опубликовали «Известия».
2. 90% детей помогут постороннему найти котёнка.
3. 45% преступлений против детей совершают женщины.
Интернет-издание «Кавказский узел» сообщает о шестилетнем мальчике, которого периодически избивала собственная мать. Если бы не случайность, истязания продолжались бы ещё долго.
4. 80% детей представляют преступника как мужчину в чёрной маске с пистолетом.
5. 70% детей считают подъезд и лес безопасным местом.
Ежегодно информационные порталы пестрят о случаях нападения на детей в подъездах. Так, в 2016 году в городе Пермь маньяк-педофил напал на 10-летнюю девочку. Годом позже подобный инцидент повторился в Пскове — посреди бела дня злоумышленник напал на девятилетнюю школьницу, которая возвращалась с уроков. В обоих случаях преступников удалось задержать благодаря камерам наблюдения.
6. 75% называют человека знакомым, если видят его второй раз.
Эффективность поиска пропавшего ребенка повышается, если обратиться за помощью в первые часы его исчезновения.
Сайт МВД РФ приводит инструкцию о том, как правильно заявить о пропаже.
Никакого правила «трёх суток» не существует! Дежурным категорически запрещено отказывать в приеме заявлений об исчезновении человека — независимо от продолжительности его отсутствия и места предполагаемого исчезновения.
Необходимо подготовить фотографии, описание особых примет, одежды, причёски, других внешних данных близкого человека, который отсутствует долгое время. Специалисты помогут составить словесный портрет. Но чем точнее опишет пропавшего заявитель, тем эффективнее будет поиск.
По заявлению родителей сотрудники правоохранительных органов вправе в 24 часа поставить на уши оператора сотовой связи с тем, чтобы тот определил местоположение телефона или планшета пропавшего ребёнка.
Сами силовики в течение 48 часов с момента получения заявления должны уведомить суд о проведении локации и получить судебное решение о проведении мероприятий. Либо прекратить проведение таких мероприятий.
Кроме МВД РФ, розыском пропавших детей занимается Следственный комитет РФ, общественные организации, например «Лиза Алерт», локальные объединения граждан, Национальный центр помощи пропавшим и пострадавшим детям под патронажем Президента РФ.
Существует также инструкция и для родителей. Если не удаётся укомплектовать ребёнка современным смартфоном, а безопасность беспокоит, есть выход. Часы с GPS — это тот же телефон, упакованный в компактный корпус и постоянно находящийся при ребёнке, позволяющий держать связь и отслеживать перемещения. И на часы младших, и на телефоны старших можно установить приложение «Чат с родителями». Родителям на телефоны ставится программа «Где мои дети».
Это поможет организовать круглосуточный мониторинг местоположения детей. В случае чего для обнаружения ребёнка обращение в МВД или СК не понадобится — родитель имеет картину в режиме реального времени. Учитывая дополнительные функции приложения, в частности, просмотр уровня заряда, прослушку окружения, родители получают мощный инструмент обеспечения безопасности своего ребёнка.
По мнению руководителя поисково-спасательного отряда «Лиза Алерт» Григория Сергеева, похищение — это штучная ситуация, которая даже в практике отряда случается крайне редко. «Это, впрочем, не может служить утешением. Исчезновение ребенка — всегда ужасно», — говорит Сергеев.
Причин и целей у похищения несовершеннолетнего может быть несколько. Среди ведущих — сексуальное насилие, торговля людьми, кража с целью выкупа или оказания давления на родителей, похищение ребенка одним из родителей у другого — так называемый семейный киднепинг.
Зарегистрированы также случаи, когда детей похищали граждане с психиатрическими диагнозами либо с некими ментальными проблемами, объясняя свои действия тем, что «просто хотели иметь именно этого ребенка».
В любом случае, известно или нет, что ребенок был похищен, медлить с объявлением его в розыск нельзя. Дополнительное обращение за помощью в поисковые отряды и к волонтерам значительно повышает шансы найти ребенка быстро и живым.
«У нас родители, даже если понимают, что ребенок исчез, и они напуганы, не торопятся сразу обращаться в соответствующие службы. Есть давний еще советский комплекс: мол, неудобно, мы кого-то потревожим. Но без активного участия тех, кто должен обеспечить нашу безопасность, очень сложно будет найти ребенка. Без полиции, МЧС и добровольцев самостоятельно это сделать почти невозможно. Скорость реагирования должна быть очень высокой, и если ресурсов хватит, это повлияет на то, какой будет у истории финал», — говорит Григорий Сергеев.
Одну из серьезных угроз детям представляют педофилы. Самый свежий случай похищения ребенка с целью сексуального насилия, к счастью, закончился хорошо, — 12-летнюю девочку смогли спасти буквально в последний момент. Согласно сообщению, которое в конце сентября распространил следственный комитет Саратовской области, в городе Маркс 21-летний приезжий силой увел с автобусной остановки подростка. Два мальчика, которые стали свидетелями этой сцены, успели позвать на помощь, и преступника с его жертвой местные жители поймали уже в лесополосе. Насильник был задержан.
К сожалению, количество преступлений, направленных против половой неприкосновенности несовершеннолетних, неуклонно растет. В 2016 году по статьям о половой неприкосновенности несовершеннолетних было возбуждено почти 6 тысяч уголовных дел, в 2017-м — уже свыше 7 тысяч.
Трудно сказать, какая часть из этой статистики сопряжена именно с кражей и исчезновением ребенка. Больший процент — это длительные отношения с педофилом, с которым жертва знакома. В случае если ребенок был похищен преступником-педофилом, на его поиски есть не более 3 часов: по статистике, 75% детей погибнут до истечения этого срока.
«Не всегда становится сразу ясно, что ребенок похищен, часто мы просто знаем, что он исчез. Случаев, когда были свидетели и кто-то что-то видел, минимум. Преступники боятся свидетелей, поэтому, как правило, дети исчезают не очень наглядно, — рассказывает Григорий Сергеев. — Но если есть версия, что ребенок похищен, мы вынуждены реагировать самым острым образом. Единственный шанс на то, что такой ребенок останется в живых — если мы предполагаем похищение с целью сексуального насилия — это мощнейшее информационное давление на похитителя. Когда преступник видит, что ребенка активно ищут, а ему просто некуда деваться, то, если ребенок еще жив, педофил предпочтет от него избавиться. Не в смысле убить, а в смысле скинуть его где-то».
В своей уверенности Сергеев опирается на иностранный опыт, прежде всего на принципы работы своих коллег из США. Система реагирования на случаи похищения Amber Alert построена на том, чтобы как можно быстрее развернуть массированную информационную кампанию, которая включает все способы оповещения: push-уведомления на телефоны, СМС-рассылки, сообщения в СМИ, табло над дорогами и так далее.
Преступник, таким образом, чувствует себя как загнанный зверь и уже не может осуществить задуманное. С помощью таких действий в США удается вернуть живыми 96-98% похищенных детей. У нас, к сожалению, пока нет таких показателей.
«Распространение информации силами органов внутренних дел в большинстве регионов очень хромает, — рассказывает руководитель «Лиза Алерт». — Единственный регион, где процесс более или менее налажен, — это Краснодарский край, где работает оповещение на вокзалах, есть громкоговорители по городу».
Так что пока главным методом профилактики такого рода преступлений является постоянный родительский контроль и регулярные беседы о том, что никогда и ни с кем уходить, а тем более садиться в машину нельзя — это непреложный закон.
Вторая весомая причина для кражи ребенка — его перепродажа на черном рынке. Особенно ценятся младенцы, за которых, по некоторым данным, торговцы людьми выручают от 150000 до 200000 за одного малыша. Покупают их в основном представители мафии нищих, и судьба таких младенцев неутешительна: с момента, как они «выходят на улицу» до момента смерти пройдет максимум полтора месяца.
Известно, что таких детей заранее накачивают наркотиками и психотропными веществами, чтобы они спали и не мешали своим плачем работать взрослым и просить милостыню.
По данным Олега Мельникова, руководителя общественного движения «Альтернатива», деятельность которого направлена против современного рабства, таким бизнесом в основном занимаются цыгане — астраханские и молдавские.
«Да, покупать или выкрадывать младенцев они предпочитают по наиболее легкой схеме — из неблагополучных семей, там, где ребенок просто не нужен или его не хватятся. Из всех вариантов выбирают тот, что попроще. Но никто не может заранее гарантировать, что такие «дельцы» не прихватят заодно и то, что плохо лежит, например, ребенка, оставленного в коляске у поликлиники или женской консультации. Так что стоит быть острожными и бдительными», — говорит Мельников.
По данным движения «Альтернатива», подавляющую часть эксплуатируемых в нищенском бизнесе детей составляют новорожденные. Однако есть случи похищения и достаточно взрослых детей. Например, недавно волонтеры помогли освободиться 12-летней девочке, которую украли из детского дома в Луганской области, привезли в Москву и заставили попрошайничать. К счастью, жертва вовремя сориентировалась и сумела попросить о помощи прохожих.
«Нищенский бизнес с участием детей продолжает процветать, потому что люди жалеют и подают. Единственный вариант остановить это — перестать спонсировать деньгами попрошаек с младенцами. Если вы видите такого на улице — сразу обращайтесь в полицию или к нам», — говорит Мельников.
Ребенка могут украсть также и с целью выкупа. Два самых громких случая похищения детей с целью выкупа произошли в семьях известных и достаточно состоятельных людей. В 2011 году бандой злоумышленников был захвачен сын бизнесмена Евгения Касперского, студент Иван, а в 2004 году жертвой похожего преступления стал сын писателя-фантаста Андрея Белянина, Иван. Разница между этими преступлениями только одна: в первом случае молодой человек выжил и был освобожден, во втором — ребенок погиб.
Причем если киднепингом Касперского-младшего занимались взрослые, хотя и не очень опытные люди, то кражу и убийство Белянина режиссировал его одноклассник. Кирилл Костылев вместе со старшим братом сначала убили свою жертву, а затем уже стали требовать от его отца выкуп в размере 100 тысяч долларов, но были задержаны.
По мнению криминалистов, стоит различать так называемые «злые» и «добрые» похищения. В первом случае сделать фактически бывает ничего нельзя, поскольку финал заранее запрограммирован преступниками. Они требуют денег за жизнь человека, которого уже давно нет в живых. Во втором же случае у них нет цели навредить ребенку, а существует лишь намерение получить денежную или иную выгоду.
Чаще всего организацией подобных преступлений занимаются профессионалы, как это было, например, в случае с похищением в 2009 году сына вице-президента «Роснефти» Михаила Ставского.
За парня, который провел в плену более 2 месяцев, так и не попросили выкупа — преступники долго раздумывали над суммой, а затем и вовсе испугались огласки в СМИ. Когда причастных к преступлению задержали, а похищенного освободили, стало известно, что банда была связана с исламистским подпольем на Северном Кавказе.
О том, что и в этом случае спугнуть преступников может массированная информационная кампания, говорит Григорий Сергеев. Он приводит в качестве примера историю 9-летней Даши Поповой из Ростова-на-Дону, которую в 2012 году похитили, чтобы требовать у отца девочки, бизнесмена, солидный выкуп. Восемь дней преступник Александр Максимов держал Дашу связанной с кляпом во рту в багажнике своего «Запорожца».
«Благодаря стараниям всех примкнувших жителей Ростова и Ростовской области, участников поискового отряда «Лиза Алерт», в некоторые дни на поиск Даши выходили более 1000 человек. Более 200 тысяч ориентировок было расклеено. Давление не умолкало — местные СМИ начинали выпуски новостей с информации про Дашу все 8 дней. В итоге сожительница похитителя не выдержала и слила о нем информацию, потому что, как она сказала, деваться было просто некуда».
Впрочем, быть уверенными, что с вашим ребенком такого точно не случится, потому что вы не богаты и не знамениты, увы, нельзя. Бывает, что детей с похожей целью похищают няни или иные близкие к семье люди. Дети знают своих похитителей, охотно идут на контакт и не чувствуют подвоха. Таков, например, случай исчезновения в Москве в 2014 году 9-летнего Ивана Бурды.
Мальчика по дороге в школу украла его бывшая гувернантка Зарема Ширапова. Было известно, что с матерью Вани у нее случился конфликт, и похищение, очевидно, стало ее изощренной местью. Школьника нашли на вторые сутки в Подмосковье благодаря тому, что его мама сама выдвинула версию о предполагаемой преступнице и смогла опознать ее со слов свидетелей преступления.
Особняком стоят случаи похищения детей, в которых цель — сам ребенок, вернее, право обладания им. Порой с таким мотивом действуют не вполне здоровые люди либо отчаявшиеся женщины, у которых нет иного шанса стать матерью.
Все помнят историю Матвея Иванова, которого в 2014 году из родильного дома в Дедовске похитила Елена Спахова. Женщина незадолго до этого потеряла ребенка вследствие выкидыша, а мальчик, которому на момент похищения было полтора месяца, был отказником.
Спахова самовольно вынесла его из больницы и скрылась, дала ребенку новое имя — Егор, и почти три года воспитывала его в своей семье вместе с мужем, Сергеем Спаховым, не оформляя никаких документов и не водя малыша к врачу. Обман вскрылся, когда Спахова попыталась предоставить на работе липовое свидетельство о рождении. Мальчика изъяли из семьи и передали на усыновление, а женщина получила условный срок, хотя ее вполне могли осудить на реальные 6 лет.
В 2016 году похожий случай произошел в перинатальном центре в Белгороде. Из отделения патологии новорожденных была похищена девочка. Малышка родилась недоношенной, весом всего 1,7 килограмма. Ее маму уже выписали домой, а девочка находилась на лечении. В один из дней ее вынесла из отделения в обычной сумке другая мама, которая также проходила лечение в этом центре. Ее сын родился раньше срока и лежал здесь же, но женщина зачем-то решила забрать чужую дочь. Похитительницу нашли спустя несколько дней в Курске. Она так и не смогла объяснить своих мотивов, повторяя лишь: «Я не знаю, что мне пришло в голову».
Единственной страховкой от подобных инцидентов с новорожденными является совместное пребывание после родов матери и ребенка, и тотальный контроль посещаемости отделений патологии и дохаживания в детских больницах.
Не стоит думать, что такого рода похищения случаются только с совсем маленькими детьми. Рискуют и те, кто постарше, просто потому, что очень понравились какой-то тете или дяде.
«Приходит девочка 19-летняя в детский сад под Пермью и говорит: я за Ильей. И ей тот человек, который замещал воспитателя, просто отдает ребенка. Они вместе уходят, на камерах видно, что они разговаривают, все в порядке. Ильи нет почти неделю», — рассказывает случай из практики поисково-спасательного отряда «Лиза Алерт» его руководитель Григорий Сергеев.
По его словам, вызволить ребенка тогда помогло только информационное давление на похитительницу. Когда она, наконец, вернула мальчика, свой поступок объяснила просто: хотелось такого ребенка, вот и все.
Увы, последнее время не редки и случаи так называемого родственного киднепинга — когда ребенка намеренно похищает один из родителей, скрывает его, не выходит на контакт со второй стороной, препятствует общению. В отличие от уже описанных случаев, это не является преступлением, и в уголовном кодексе никак не отражено.
Фактически отцы (но, случается, что и матери) похищающие собственных детей, не несут никакой ответственности. Таких случаев все больше, поэтому в настоящий момент в Общественной палате идет обсуждение проекта закона, который должен как-то урегулировать ситуацию.
«Семейный киднепинг часто имеет место тогда, когда родители даже не оформили развод, и нет решения суда о месте пребывания ребенка и порядке его воспитания, — объясняет первый заместитель председателя комиссии по поддержке семьи, материнства и детства Общественной палаты РФ Юлия Зимова. — Как только происходит ссора и становится ясно, что люди расстаются, они начинают выяснять отношения при помощи ребенка.
Пока такие ситуации регулируются только статьей 5.35 часть 2 административного кодекса, которая звучит как «препятствие к общению со вторым родителем». Она предусматривает несколько тысяч рублей штрафа.
Сейчас речь идет о том, чтобы за подобные действия ввести уголовную ответственность. Мы также обсуждаем уголовную ответственность за вторичное неисполнение решения суда о месте пребывания ребенка, если таковое имеется.
И третий необходимый шаг — это расширение полномочий приставов, которые могли бы разыскивать укравших детей родителей, потому что пока такие полномочия есть только у органов внутренних дел. Да и то не всегда, формально такое явление как похищение не трактуется и преступлением не является».
По данным юриста и частного детектива Екатерины Шумякиной, которая представляет общественное движение «STOP Киднепинг», только за последний год было зарегистрировано около 500 обращений от родителей, так или иначе пострадавших от семейного киднепинга. По 100 случаям начата активная работа, и 25 детей уже удалось вернуть.
География таких происшествий широкая: от Москвы до Красноярска, от Нижнего Новгорода до Сочи. Есть мамы, которые, как основательница «STOP Киднепинг», Алина Брагина, не видят детей уже более 7 лет, есть и те, чей «стаж» исчисляется месяцами.
К сожалению, обезопасить себя и своего ребенка от такого рода происшествия, даже если были соответствующие угрозы, почти невозможно.
«Когда второй родитель принял решение ребенка украсть, произойти это может абсолютно в любой момент, — поясняет Шумякина. — Если это не силовой метод, то ребенка свободно могут забрать из школы или детского сада. Просто приезжает папа — и ему не имеют права сына или дочь не отдать.
Случаются и силовые акции: мамам ребра ломают, бьют их, выбивают зубы здоровые мужики, специально для этого нанятые, валяют их по земле на глазах у ребенка. Это огромная травма для малышей. И здесь, к сожалению, мама может защититься, только если наймет охрану, да и то так она может защитить только себя. Потому что у родителей сейчас, по закону, равные права на ребенка. Сейчас в нашей стране подобные действия именно матерей подвергаются уголовно-правовой оценке, но никак не отцов».
В случае, если похищение уже состоялось, адвокаты, консультирующие мам из движения «STOP Киднепинг», рекомендуют сразу же обращаться в Следственный комитет с заявлением, что живым ребенка мать (или отец — есть в практике движения и такие случаи) не видели, местонахождение второго родителя также не известно, а значит, с обоими могла случиться какая-то трагедия и их может не быть в живых.
Только тогда правоохранительные органы будут искать пропавших. Кроме того, специально для родителей, потерявших детей вследствие семейного киднепинга, была разработана памятка с рядом ценных рекомендаций.
Например, тут же изъять медицинскую карту ребенка из поликлиники или записывать для ребенка видеообращения и выкладывать их в сеть.
Рекомендаций очень много, но каждый случай уникален, говорит Екатерина Шумякина.
«Да, чаще жертвами таких ситуаций становятся мамы, — говорит она. — Но и папы рискуют. Например, у меня есть клиент, у которого бывшая жена вывезла ребенка в Крым, и с тех пор отец ребенка живым не видел и не слышал, при том что он имеет право общаться и знать, что с малышом».
Версия, что детей также крадут на органы, к счастью, нигде не подтверждается. В минувшем сентябре соцсети всколыхнуло сообщение, что в одной из больниц Кубани детей якобы крадут на органы. Голосовые сообщения об этом распространялись в родительских чатах в WhatsАpp. Звонок с соответствующим сообщением также поступил к местным правоохранителям, но в результате были задержаны не черные трансплантологи, а женщина, которая сеяла таким образом панику.
Ей было предъявлено обвинение в лжесвидетельстве, поскольку ни один из случаев исчезновения детей из больницы и тем более изъятия у них внутренних органов не подтвердился.
Истории о том, что ребенка украли из детской комнаты гипермаркета и через несколько дней вернули с одной почкой, уже давно стали одной из живучих городских легенд. Они существуют столько же, сколько в Москве и других крупных городах работают огромные магазины — то есть около 20 лет.
После очередной волны страшилок с громким заявлением выступал тогдашний замначальника по делам несовершеннолетних ГУВД Московской области Сергей Школа.
«Я даю стопроцентную гарантию того, что ни одного случая кражи ребенка из гипермаркетов не было. Более того, к нам не поступало ни ложных вызовов, ни заявлений по такому вопросу».
Трансплантологи уже устали опровергать устойчивые мифы о том, что детей в России крадут на органы. «Честно говоря, просто надоело оправдываться», — на условиях анонимности говорит врач одного из ведущих столичных медучреждений, специализирующихся на такого рода операциях.
О том, что изъять органы для последующей трансплантации невозможно «на коленке», говорит и врач-эндокринолог, одна из основателей Московского центра паллиативной медицины и Лиги защиты прав врачей Ольга Демичева.
«Люди просто не представляют, с какими трудностями сопряжен забор донорского органа. Во-первых, орган может быть непригоден для пересадки. И идея-фикс, что можно просто взять у кого-то орган, в надежде, что он подойдет миллионеру Ивану Ивановичу, — миф. Орган должен подходить по ряду показателей. Даже орган от родственников не всегда подходит. Это ведь не поменять деталь на машине. К тому же орган еще и может потом отторгаться организмом — это же чужой белок. Так что подпольно такую операцию провести не получится».
У прочитавших этот материал родителей наверняка уже нервно дергается глаз и возникает непреодолимое желание запереть своих чад за семью замками.
«Баланс между созданием тюрьмы для ребенка и его безопасностью для меня как для человека, который ищет детей, находится в точке совершеннолетия — до этого возраста ребенку надо добраться живым», — говорит Григорий Сергеев.
Он добавляет, что в основе спокойствия любого родителя лежат две вещи: доверие ребенка и возможность обсуждать с ним любые темы, а также безусловное знание, где и с кем в любой момент времени находятся ваши сын или дочь.
Рекламируемые сейчас специальные гаджеты могут действительно помочь в случае пропажи, но возлагать на них особые надежды не стоит. Все дело в том, что родители просто забывают через какое-то время заряжать эти устройства, и примерно через полгода после покупки они, вместо того чтобы работать, начинают пылиться на полке.
Что действительно важно, так это проговорить с ребенком все правила безопасности, причем время от времени стоит возвращаться к этой теме и проверять, все ли ребенок помнит.
С малышами от 5 до 10 лет хорошо действуют тренинги, на которых дети учатся не уходить с чужими людьми и звать на помощь в форме игры. С подростками сложнее — они уже не поведутся на квест, а обычную лекцию назовут нудной. Приходится заинтересовывать их с помощью вирусных видео или беседой с такими педагогами или тренерами, которые в силу молодости и стиля общения могут завоевать доверие.
И напоследок: очень важно понимать, что жертвой преступников может стать абсолютно любой ребенок.
Нет никакой корреляции с возрастом (старше — не значит безопаснее), социальной группой (считается, что неблагополучных похищают чаще, но это не так) и местом проживания (мол, в городе дети ходят за руку с родителями, и только в деревне бегают без присмотра).
«Взрослый всегда обманет ребенка, просто потому что у него интеллект выше. И единственное средство тут — воспитать безусловный рефлекс не вступать в диалог с незнакомыми людьми», — советует Григорий Сергеев.
Статья подготовлена на основе публикаций в СМИ и интернет-изданий