Неизменному тамаде ингушских литераторов, одному из самых любимых и читаемых ингушских писателей Саиду Идрисовичу Чахкиеву 22 января с. г. исполнилось бы 85 лет. Без сомнения, это является важной датой на литературном небосклоне нашей республики, так как Саиду Чахкиеву еще при жизни удалось стать классиком ингушской литературы.
Когда ушли из жизни великие поэты Расул Гамзатов, Кайсын Кулиев и другие творческие гении, в Москве, по крайней мере, стало казаться, что как-то пусто стало в стране гор, в стране вечной поэзии — на Кавказе. Но это было совсем не так. По сути. Ведь, без всякого сомнения, встать в один ряд с такими известными именами, настоящими мастерами отечественной литературы удалось и нашему соотечественнику, народному писателю Чечено-Ингушетии, члену Союза писателей и Союза журналистов России Саиду Идрисовичу Чахкиеву, творчество которого известно не только на Кавказе, но и далеко за его пределами.
В истории ингушской литературы известный писатель, поэт-переводчик, драматург, публицист и общественный деятель Саид Чахкиев занимает особое место. Став современником пяти эпох, когда в нашей стране происходили большие политические конфликты и общественные потрясения, он всегда оставался патриотом своей малой родины. С. И. Чахкиев — писатель российского масштаба, всё его творчество связано с судьбой ингушского народа и России, с ее многонациональным народом, и в этом его непревзойденная сила.
Саид очень рано лишился родителей и после их смерти вынужден был идти в разнорабочие и грузчики, одновременно обучаясь в вечерней школе рабочей молодежи. А время это было тяжелое, особенно для репрессированных народов. Чтобы выжить, у Саида, как и у тысяч его сверстников, будет сложный, не по-юношески тяжелый трудовой путь. Понимая это, в свободные от учебы часы он почти круглый год работает на каменных рудниках, зарабатывая себе на еду и одежду.
В 1953 году Саида принимают в комсомол, и через год он получает аттестат о среднем образовании. Поняв, что никакие трудности не смогут угасить его жажду к знаниям, он поступает в горно-металлургический техникум в городе Балхаш, но долго учиться он там не стал. «Не моё это всё», — говорил молодой Саид, хотя позднее признавался, что время учебы в техникуме дало ему много полезного. Своим сверстникам свой уход из техникума он объяснял тем, что хочет стать писателем, а не горным металлургом. Правда, тогда над ним многие смеялись и говорили: какой из тебя писатель?! Но, работая на руднике Текели, где были невыносимо тяжелые условия труда, Саид не переставал думать о том, как претворить свою мечту в жизнь и стать литератором.
Так получилось, что для молодого человека период просвещения совпал с долгожданным освобождением ингушского народа из политического плена, куда он был заточен без суда и следствия на долгие тринадцать лет. После возвращения на родину Саид Чахкиев не раздумывая идет в редакцию газеты «Сердало», которая только-только восстанавливалась после долгого молчания. После первого же собеседования Саида берут на работу корректором, и, как он сам вспоминал позже, это было самое счастливое время в его жизни, потому что он мог стать участником огромного процесса. Не обратить внимание на трудолюбивого и способного парня было невозможно, поэтому через некоторое время Саида переводят собкором и литературным работником «Сердало».
В 1959 году Саид Чахкиев делает осознанный выбор и поступает на заочное отделение Литературного института имени Горького в Москве, через год переводится в столицу на очное обучение, став тем самым первым ингушом в истории института. К тому времени Саид Чахкиев был уже известен в литературных кругах, потому как первые его стихи увидели свет в переломном 1957 году, будучи ещё в изгнании, за которые на республиканском конкурсе он получил второй приз. В том же году в пионерской газете Казахстана «Дружные ребята» был напечатан его первый рассказ «Человек в степи».
Печататься уже на серьезных основаниях Саид Чахкиев стал, вернувшись на родину. Его первая книга рассказов под названием «Первые трудности» вышла в 1960 году. С тех пор он написал и опубликовал более тридцати разножанровых поэтических и прозаических сборников. И как отмечают литературные критики, все произведения писателя разнообразны по содержанию, стилю, отличаются богатством мысли и яркостью образов. Вполне уместным будет упомянуть здесь об известном романе Саида Идрисовича «Волчьи ночи», в котором автор отразил героический подвиг ингушей во время гражданской войны 1919-1920 годов. Написанный на фактическом историческом материале, роман стал хрестоматийным произведением.
Но особого внимания заслуживает самое главное произведение Саида Чахкиева — известный роман на ингушском языке «Золотые столбы», написанный им в 1963 году, который стал первым романом в ингушской литературе, рассказывающим о величайшей трагедии ингушского народа, записанного сталинщиной во «враги». И поэтому хотелось бы об этом произведении Чахкиева рассказать более подробно. Этот роман охватывает период жизни ингушей в ссылке с 1944 по 1956 год. Молодой писатель, будучи ещё студентом литературного института, взялся за тему, которая оставила глубокий след в народной памяти.
Когда ингушский народ был реабилитирован, многие писатели, надломленные годами выселения, не трогали тему ссылки, зная, что за этим последует, и в силу известных причин не могли открыто говорить и писать о депортации. И одним из первых, кто обратился к теме выселения ингушского народа, был Саид Идрисович Чахкиев. В 1959 году он, будучи еще студентом Литературного института имени М. Горького, начал писать свой роман, словно исповедуясь перед читателем о наболевшем, что уже не в силах был нести в себе.
Вспоминая своего мужа, вдова поэта Малика Чахкиева говорит, что Саид одним из первых после возвращения на родину начал изучать грамматику и правила правописания родного языка, потому что в школах Казахстана и Средней Азии не преподавали ингушский язык. С этой целью он объездил всю Чечено-Ингушетию, собирая первые словари и учебники по хрестоматии, по которым учился сам и учил других.
«Сегодня они, словно раритеты, бережно хранятся в нашем доме, — говорит Малика Сандровна. — И эти пожелтевшие от времени книги с автографами известных ингушских писателей являются для меня самой светлой памятью о моем муже, ведь он всегда с помощью книг стремился к внутреннему самообогащению и хотел, чтобы ему подражали все».
Конечно, от незнания ингушского языка ему трудно было писать такое серьезное произведение, как роман «Золотые столбы», а когда он приехал на родину, для него не было высшей цели, чем выучить свой родной язык. И все дальнейшие годы своей жизни он продолжал работу над изучением ингушского языка, чтобы полностью овладеть им. Ибо, как писал советский поэт Евгений Евтушенко: «Полуязык — не есть язык. Он — как заплеванный родник. Язык — это и есть народ. Язык умрет — умрет народ».
Без сомнения, Саида Чахкиева по праву можно считать зачинателем ингушского романа. Первый ингушский выпускник Литературного института имени Горького решил, что именно «Золотые столбы» лягут в основу его дипломной работы, защита которой была выдержана со знаком «отлично». Но выйти в свет к широкому читателю такому сложному произведению было отнюдь не просто. И только пройдя долгий тернистый путь, Саиду Чахкиеву спустя четверть века удалось опубликовать свой роман для широкого читателя. Причина же небывало длительного, на десятилетия затянувшегося издания заключалась в самом материале: правдивое описание судьбы мужественного ингушского народа, волею деспотов переселенного в Казахстан и Среднюю Азию.
«Невозможно передать словами, какие двоякие чувства испытывал мой муж, когда эта книга наконец-то появилась на свет, — вспоминает Малика Сандровна. — Конечно, была радость от того, что ему удалось дожить до того дня, когда сможет поделиться с читателем своим видением, но в то же время была и горечь от запоздалого выхода в свет этого поистине титанического труда. Ведь Саид просто пытался открыто рассказать всю правду. Хотя нужно признать, что сказать открыто первым об этой трагедии было величайшим гражданским и политическим мужеством. И это мужество осталось с Саидом на всю жизнь. Он никогда не предавал свой народ».
Как писал первый ингушский профессиональный критик Алихан Костоев, тема депортации ингушского народа очень волновала Саида. Саид болел этой темой, этой болью. И рана, нанесенная ингушскому народу, не давала Саиду покоя.
«Весь роман, от начала до конца, дышит жизненной непосредственностью и красотой характеров людей, ставших героями этого повествования, а художественные достоинства исторического произведения будут актуальны во все времена. Роман хоть и небольшой по объему, но очень глубокий, острый, злободневный», — такую оценку дала этому труду студентка Грозненского нефтяного института Айна Хашиева, которая считает Саида Чахкиева одной из самых выдающихся личностей современности.
«Я очень люблю читать, — говорит девушка. — Наверное, нет такой книги, которую я не прочитала бы. Я имею в виду российских авторов. Но когда я читала „Золотые столбы“, у меня было такое ощущение, как будто я разговариваю с автором. Такое впечатление, как будто автор пишет не слогом, а душой. И такие книги, я считаю, по-настоящему помогают людям оставаться людьми, не унывать, как бы им тяжело ни было, и не отчаиваться».
То, что Саид всегда очень веселый и жизнерадостный, а самое главное — надежный друг, на протяжении всей его жизни говорили его наставники и друзья, которые называли его «человеком-праздником». Он всегда был открыт новым идеям и контактам, востребован и любим читателями и коллегами по перу.
Член Союза писателей России Муса Албогачиев вспоминал: «Каждый человек является на свет с определенной миссией. Миссия Саида была такова: сеять вечное, доброе. И он ее выполнил. Также не могу не сказать, что его пунктуальности можно было позавидовать: пообещал что-нибудь — он обязательно должен был это сделать. Высокий, статный, с заразительной улыбкой, тамада всех писателей и людей искусства — Саид Чахкиев был эпицентром всеобщего внимания. Где бы он ни встречался со своими читателями, он везде производил впечатление доброго человека с широкой душой. И таким мы его запомним».
Саид Чахкиев много общался с Расулом Гамзатовым, несмотря на то что они не были ровесниками, а тот, как и Саид, не мог жить без юмора и приколов. С. Чахкиев после смерти Р. Гамзатова вспоминал: «Однажды, когда я находился в Дагестане по рабочим делам, мы шли по улице Махачкалы, и Расул спросил у меня: „А ты знаешь, кто у нас ведущий писатель?“. Я не задумываясь ответил: „Конечно, ты, Расул“. „Нет, не я. Ведущий писатель у нас тот, кто ведет в ресторан“, — сказал Расул и громко рассмеялся. А улыбка у него была потрясающая: широкая и от души. Мне очень не хватает своего старшего товарища. Конечно, у меня очень много друзей и в Дагестане, и Москве, и других соседних республиках, но после смерти Расула Гамзатова мир словно поник и потускнел...»
Моё знакомство с ингушским маэстро литературы состоялось в начале 80-х, когда он в числе других писателей и поэтов довольно часто приезжал из Грозного в Назрань и считал своим долгом навестить своих коллег-журналистов, которые работали в редакции районной газеты «Путь Ленина». Но наслышана я о нём была намного раньше, будучи школьницей, когда в качестве юнкора приносила свои небольшие сочинения в районку и отправляла их в газету всесоюзного значения «Пионерскую правду» в Москву. И уже после школы, когда я пришла работать в «Путь Ленина», увидела Саида Чахкиева воочию, чему была безмерно рада.
Саид Идрисович не был скупым на наставления и советы и щедро делился своим опытом с начинающими писателями. В ту пору Саид Идрисович организовывал в стенах редакции поэтические кружки и вёл занятия с юношами и девушками, которые любили литературу и хотели оставить в ней свой след. Не буду сейчас поименно перечислять тех, для кого Саид Чахкиев стал первым наставником, но вряд ли среди ныне пишущих людей найдется такой человек, который не был близко с ним знаком. Все дело в том, что Саид Идрисович любил людей, был очень чутким человеком и с радостью делился своими знаниями. Надо сказать, что люди отвечали ему тем же.
«А иначе и не могло быть, — отмечает вдова поэта, — ведь Саид был очень добрым человеком, но в то же время обладал непростым характером, чересчур был требовательным к себе и окружающим. Любил говорить только правду и терпеть не мог фальшь. Но что больше всего меня привлекало в нём, так это его бескорыстная ответственность, которая проявлялась во всём, к чему бы он ни прикасался. Если он был верен кому-то, то оставался верным до конца, даже если эта верность сулила ему большие неприятности».
По рассказу Малики Сандровны, с которой у нас накануне состоялся очень теплый доверительный разговор, было понятно, что главенствующая роль в воспитании детей и в вопросах содержания семьи в первую очередь отводилась ей — верной спутнице, заботливой хранительнице домашнего очага, на плечах которой лежала непростая жизнь с творческим человеком, у которого было несметное количество друзей и единомышленников. И, к великому счастью, вторая половинка поэта также искренне радовалась гостям и всегда с улыбкой на лице встречала их за своим хлебосольным столом. Они прожили вместе сорок три года, и за это время Малика Сандровна не помнит, чтобы они серьезно повздорили с мужем или повышали друг на друга голос. Кроме хорошего образования, Чахкиевы дали своим детям любовь к людям и окружающей среде, без которой немыслима человеческая сущность.
Да, безусловно, трудно писать о Саиде Чахкиеве в прошедшем времени. Прошло уже 15 лет, как его нет среди нас, но верить в это до сих пор не хочется. Его скоропостижный уход из жизни тяжело восприняли жители Ингушетии и всех кавказских республик, желанным гостем которых он был. До конца земных дней, которые были отведены ему Всевышним, Саид Идрисович писал, активно участвовал в культурной жизни республики. В своих произведениях он обессмертил свое имя и навсегда остался в памяти ингушского народа.